Альбус Дамблдор - девочка-волшебница (СИ)

Судя по лицам женщинам, кое-что об этом “ритуале” они уже слышали, но не испытывали ни страха, ни отвращения. Только нетерпение, сжигающая изнутри жажда прикосновения к магии. Скорее всего в личных целях, как и предупреждала леди Ариана, но какое это имело значение? Сама Айлин пришла к магии тоже не с чистыми помыслами и сумела стать лучше, благодаря Матери!

Мысль о том, что она любит Мать заставила ее мысленно поморщиться, но не помогла. Ничто не помогало, даже смертельная усталость, и страсть в сердце Айлин разгоралась все сильнее.

— Еще раз! – хлопнула она в ладоши. – Встали свободно, никаких рук на палочке! Вы должны быть готовы колдовать из любой позиции, в любой ситуации!

Айлин устало брела по коридору, мечтая смыть с себя пот и немного освежиться, перед собственными тренировками: в аппарации и умении изготавливать метлы и палочки. Донесся знакомый топот и из-за угла выскочила Двуххвостка, на спине которой восседала Айна. Очень воинственная Айна, в шлеме из кастрюли и с огромным ножом, который в ее руке выглядел настоящим мечом.

— Тетя Айлин, тетя Наима! – вскричала она, потрясая ножом. – Я еду на решающую битву с Саадакой!

— А Двуххвостка не против? – спросила Айлин, невольно улыбаясь.

— Мяу, – лениво зевнула Мечезубая Кошка, достигшая уже размеров доброго барашка.

— Она даже помогла нам уговорить Кудаха! Наша битва сотрясет весь замок!

— Потрясет, – машинально поправила ее Айлин, затем нахмурилась. – Кудаха?

Что-то было во всем этом, какая-то мысль забрезжила в ее голове.

— Ну это же будет нечестно, если я на Двуххвостке, а она пешком? – спросила Айна, после чего сунула палец в рот. – Саадака больше, поэтому она на Кудахе, зато Двуххвостка самая боевая кошка в мире!

— Мяу, – подтвердила та.

— Присмотри за ними, – повернулась Айлин к Наиме.

Та охотно кивнула и поспешила следом. Наима и раньше присматривала за детьми, да и теперь пожалуй присматривала за детьми, только на их роль назначила Айлин и подруг. То, что она так легко оставила подопечную, ну что могло угрожать Айлин в сердце замка Волшебниц?

Стоило ей только подумать об этом, как сбоку высунулась рука и втащила Айлин в одну из ниш в замковой стене, а другая рука зажала ей рот. Айлин немедленно впилась зубами в эту руку, а также ударила первым, что пришло на ум – заклинанием Люмоса. Не совсем боевое, конечно, но Айлин, признаться, просто изрядно перепугалась и запаниковала, слишком уж это смахивало на атаку неведомых подсылов, а то и убийц.

В свете Люмоса она увидела взволнованное лицо Газель, все четыре ее шрама и бездонные черные глаза.

— Госпожа, – прошептала она, убирая руку, словно Люмос лишил ее воли.

Глаза ее расширились и глаза Айлин расширились в ответ, так как она только сейчас осознала, что случилось. Она колдовала! Колдовала без палочки и слов! Да, простейший Люмос, но без палочки и слов, так велики были вспыхнувшие в ней эмоции. Гнев, страх и ярость никуда не делись и Айлин не заорала лишь потому, что рядом могли бегать дети.

— Ты что творишь?! – прошипела она.

Сонливость и слабость словно ветром сдуло, Айлин переполняла энергия и желание орать и кусаться, а то и вбить Газель в стену. Творить такое! Словно нельзя было просто подойти и спросить! Газель сглотнула, рот ее приоткрылся.

— За такое тебя следовало бы загрызть на месте! – и Айлин щелкнула зубами.

— Да, госпожа, – Газель вдруг подалась вперед, вжимая своим пухлым телом Айлин в стену ниши.

Статуя отсюда куда-то делась, зато была пристроена ширма. Неужели в замке не хватало места для всех, подумала Айлин, прежде чем до нее дошел смысл услышанного.

— Закусайте меня! Повсюду! Я не могу больше сдерживаться! – жарко шептала Газель.

Губы ее вдруг коснулись лба, носа, щек, глаз, губ Айлин, жаркое тело вдавливало ее в стену.

— Ты что творишь? – снова прошипела Айлин.

От растерянности она даже не смогла поколдовать как следует, сбилась. Тело, прижимавшееся к ней, будило плотские желания, словно и не было усталости последних дней. “Женщина же есть сосуд греха и похоти, созданный, чтобы удовлетворять мужчин и напоминать им о грязи этого мира”.

— Я грязная и потная!

— Это небесный нектар, – простонала Газель.

Она дотянулась и начала слизывать пот с шеи и плеч Айлин, ноги которой вдруг ослабели и подкосились. На мгновение она поддалась, уступила и протянула руки, сжала груди Газель, которая застонала в ответ. Ирония ситуации не ускользнула от Айлин – как она сама безнадежно была влюблена и смотрела издалека на леди Ариану, так и Газель смотрела на нее.

Смотрела, пока не выдержала и поддалась буре чувств.

— Экспелиармус! – выдохнула Айлин.

Она вспоминла слова леди Арианы о том, что сила любви великая вещь и применила их на практике. Еще раз сотворила магию без палочки и Газель отбросило, едва не выбросило из ниши.

— Я люблю вас, госпожа, и хочу быть вашей рабой! Служить вам! – простонала Газель, падая на колени с глухим треском. – Служить душой и телой! Возьмите меня и творите, что хотите, ибо вы само совершенство!