Алеф

— Прошу ко мне в кабинет, — говорит Шпигель, приглашая меня в уже отделанное помещение, куда снующие, словно муравьи, грузчики заносят терминалы, копировальные аппараты, голопроекторы и прочую офисную технику.

— Хотите виски? — предлагает Шпигель, открывая стенной шкафчик, служащий баром.

Я киваю и сажусь в большое кожаное кресло, стоящее посреди комнаты. Как точно немец расположил его — по всем правилам большого бизнеса: посетитель проваливается в податливый комфорт и оказывается при этом сидящим ниже хозяина кабинета, тем самым занимая пассивное, почти подчинённое положение. Но со мной этот фокус не пройдёт: я-то понимаю, что всё здесь, до последней пластмассовой ручки, принадлежит мне.

— За встречу, — провозглашает Шпигель, подавая мне наполненный стакан.

Я отпиваю немного и тут же прошу бухгалтерскую книгу. Немец вытаскивает из ящика стола и подаёт мне планшет, а сам садится в вертящееся кресло и делает вид, будто ему нужно заняться чем-то неотложным.

Проверку сметы я заканчиваю к трём часам и уезжаю, оставив в пепельнице пирамиду окурков. Возвращаюсь в дом Шпигеля, рассчитывая выйти из виртуальности и поработать над «Алефом». Повсюду царит тишина: хозяева разъехались, а прислуга судачит на кухне. Я поднимаюсь в свою комнату, принимаю душ, бреюсь, обрызгиваю себя туалетной водой и надеваю свежую рубашку. Теперь можно сматываться. Но меня одолевает любопытство. Вчерашняя жуткая сцена с Зоей наводит меня на мысль о Марне: я хочу знать, программа она или живой человек. Понятия не имею, для чего мне это нужно, но чувствую, что иначе не успокоюсь.

Я подхожу к её комнате и негромко стучу в дверь.

— Кто там? — раздаётся приглушённый голос.

— Это герр Кармин. Решил вас навестить и узнать, не нужно ли чего.

Секунд на пять воцаряется тишина, а затем раздаётся:

— Входите.

Я нажимаю на дверную ручку, и дверь распахивается. Марна лежит в постели, вернее, сидит, обложившись подушками. На ней — полупрозрачный пеньюар. Вид у фройляйн Шпигель не очень болезненный.

— Добрый день, — улыбается Марна. — Садитесь, — тоненький пальчик указывает на пуф рядом с кроватью.

— Слуги собрались внизу, они могут не услышать, если вам что-нибудь понадобится, поэтому я решил заглянуть, — придумываю я на ходу объяснение своему визиту.

— Вы очень добры, герр Кармин, но мне ничего не нужно, — внимательные глаза скользят по моему лицу. — Разве что вы поправите подушку: она тяжёлая и сползла.

Я с готовностью встаю с пуфа, склоняюсь над Марной и берусь за края подушки. Девушка, словно желая облегчить мне задачу, подаётся немного вперёд и касается волосами моего лица. Она пахнет сахарной ватой и лёгкими цветочными духами, я поворачиваю голову и прижимаюсь губами к бледной щеке. Кожа прохладная.

— Не похоже, чтоб у вас была температура, — говорю я.

Марна замирает на секунду, а затем кладёт голову мне на плечо. Я чувствую её тяжесть, и это приятно.

— Ты славный, — произносит девушка едва слышно.

В её голосе мне почему-то слышится тревога.

Я приподнимаю голову Марны и целую в глаза, щёки, подбородок, нахожу полуоткрытые губы. Они влажные и мягкие. Язык девушки скользит по моим зубам, словно пересчитывая их.

Я поправляю подушку и отстраняюсь. Мне всё ещё кажется, что Марна нервничает, причём не из-за меня.

— Спасибо, — говорит она, откидываясь на подушку. — Так гораздо лучше. Намного удобнее.

На губах у неё — лёгкая саркастическая улыбка.

— Не за что, — отвечаю я, выпрямляясь. — Выздоравливайте.

Марна чуть наклоняет голову в знак благодарности.

— Ты когда-нибудь бывал за периметром? — спрашивает она.

Вопрос неожиданный, и в первый миг я даже не нахожу, что ответить.

— За городом, — поясняет Марна, решив, что я её не понял.

— Да.

— Видел Природу?

— Конечно.

— Расскажи.

Я сажусь на пуф. Конечно, нельзя говорить, как я оказался в Трущобах: это может навести на след моей истинной личности. Никаких биографических сведений — вот первое правило любого уважающего себя хакера.

— Зачем тебе? — спрашиваю, чтобы потянуть время.

— Интересно. Какая она — Природа? Правда, что от неё исходят ядовитые миазмы?

Я киваю.

— Да, рядом лучше долго не стоять.

— Как ты оказался за городом?

— Случайно.

На губах Марны появляется недоверчивая улыбка.

— Разве это возможно?

— Почему нет?

— Ты заблудился?

— Ага. Представляешь?

Марна отрицательно качает головой.

— Не важно, — говорю я. — Суть в том, что Природа теперь — единый организм, причём враждебный по отношению к человечеству.

— Как она выглядит?

— Не описать. Разве ты не видела репортажи по…

— Конечно, видела, — нетерпеливо перебивает Марна. — Но меня интересует твоё впечатление.

Я задумываюсь. Девушка ждёт.

Впечатление… Как же его описать? Разноцветное нечто, простирающееся до самого горизонта — ядовитая плесень, накрывшая всё вокруг и норовящая добраться до тебя.

— Это величественно и страшно, — говорю я, наконец. — Когда смотришь… чувствуешь неотвратимость.

— Неотвратимость? А как же башни?

Пожимаю плечами.