Алекс и я

Алекс определенно понимает значение слова «по» (‘нет’)! К этому моменту он увлекся жеванием пробок. В тот августовский день он явно хотел, чтобы ему давали пожевать только лучшие пробки. Я дала ему новую пробку. Он с удовольствием разжевал ее за несколько минут. Когда от пробки осталась треть, он бросил ее. «Пробка», – сказал он.

«У тебя есть пробка, Алекс», – сказала я.

«Нет!» Он взял кусочек пробки и стал катать ее по полу. Если бы он был человеком, я бы добавила, что делал он это с презрением.

«Пробка!»

Я дала ему кусочек пробки, хорошего размера, но не целую пробку. Он схватил ее, бросил мне ее назад. И повторил еще более требовательно: «Пробка!» Он перестал кричать только тогда, когда я дала ему новую пробку.

«Это происходило всё утро», – написала я. Я хотела научить его понимать слова и выражать свои желания. Кажется, я в этом преуспела (см. наст, изд., с. 132–133).

Выше уже упоминалось, что по собственной инициативе Алекс копировал высказывания окружающих. В Главах 4 и 5 автор рассматривает эти факты особенно подробно на наиболее показательных примерах, когда попугай не просто повторял слова, которые он слышал от людей в однозначных ситуациях, но проявлял понимание эмоционального состояния человека. В одном случае речь идет о том, как в лексиконе птицы появилось выражение «Прости меня». Помню, этот вопрос невольно возникал у меня всякий раз, когда я смотрела видео, в котором Алекс сначала демонстративно отказывался отвечать на самые простые вопросы, а потом, увидев укоризненную реакцию Айрин, произносил правильный ответ и добавлял: «Прости меня». (Зрелище совершенно умилительное!)

Айрин удалось восстановить последовательность событий, которые сделали попугая столь воспитанным. Всё началось с того, что Алекс изжевал только что отпечатанную заявку на грант, которую надо было срочно отправлять в Национальный научный фонд. Это был 1979 год, эра компьютеров на каждом столе (не говоря уж о планшетах) еще не настала, и Айрин попала в очень трудное положение.

Черт! У меня было лишь несколько часов, чтобы напечатать его, снять копию и отправить по почте. На эту ситуацию я реагировала эмоционально, как многие люди. Я кричала на Алекса, это было глупо, но я кричала: «Как ты мог так со мной поступить, Алекс?» Конечно, он мог так сделать – он же попугай.

И тут Алекс использовал свои знания – фразу, которую он недавно слышал в подобных обстоятельствах и, как выяснилось, запомнил: «I am sorry. I am sorry» («Прости. Прости»).

Это остановило меня. Я подошла к Алексу и попросила прощения: «Хороши, Алекс. Это не твоя вина».

Как же Алекс додумался использовать фразу «I am sorry» (‘Прости’)? Незадолго до этого случая, когда он сжевал мою заявку на грант, Алекс сидел на жердочке наверху, мы болтали, отдыхали, наше общение не было связано с работой. Я пила кофе. Он чистил перышки, издавал различные звуки.