Александр Благословенный

Годом позже, в 1795 году, Н. П. Панин был назначен в Гродно литовским губернатором и командиром бригады, входившей в состав армии князя и генерал-фельдмаршала Н. В. Репина. Однако служба его в Гродно была недолгой, и в августе 1796 года Панин вернулся в Петербург. А в ноябре этого же года умерла Екатерина II, и новый император тут же исключил его из армии, переведя в коллегию иностранных дел с чином статского советника. Затем Никита Петрович служил в Берлине, занимая пост чрезвычайного и полномочного посла России в Пруссии.

В 1799 году он возвратился в Петербург, став вице-канцлером коллегии иностранных дел. И на этом значительно более высоком посту Панин продолжал проводить анти-французскую политику. Однако, как мы уже знаем, к этому времени между Россией и Францией был заключён союз против Англии. В результате в ноябре 1800 года Н. П. Панин был от должности отставлен, а в декабре сослан в своё смоленское имение Дугино. Но это не означало, что Панин примирился с отставкой и ссылкой. Он добился разрешения жить в Москве и продолжал поддерживать связи с сановниками и генералами Петербурга.

Ещё раньше Панин пришёл к выводу, что Павла следует отстранить от власти, и приступил к организации заговора против него, раскрыв свои намерения адмиралу Иосифу де Рибасу, а вслед за ним петербургскому военному губернатору генерал-адъютанту и генералу от кавалерии графу Петру Алексеевичу фон дер Палену.

Многие историки считали, что главной причиной заговора была антианглийская политика Павла. В пользу этого приводились письма сестры заговорщиков братьев Зубовых Ольги Александровны Жеребцовой, английского посла в Лондоне графа Воронцова.

Последний уподоблял Россию тонущему в бурю кораблю, капитан которого сошёл с ума. В письме от 5 февраля 1801 года Воронцов писал: «Я уверен, что корабль потонет, но вы говорите, что есть надежда быть спасённым, потому что помощник капитана — молодой человек, рассудительный и кроткий, к которому экипаж питает доверие. Я заклинаю вас вернуться на палубу и внушить молодому человеку и матросам, что они должны спасти корабль, который частью, равно и груз, принадлежит молодому человеку, что их 30 против одного и что смешно бояться быть убитому этим безумцем — капитаном, когда через несколько времени все, и он сам, будем потоплены этим сумасшедшим»[61].

Не преувеличивая и не преуменьшая роли английского фактора, главной причиной заговора всё же следует считать глубокое недовольство императором множества сановников, генералов и офицеров гвардии, ставших жертвами его произвола. В одной из эпиграмм на Павла, ходившей по рукам в 1801 году, говорилось: «Он имел слишком много власти над нами и слишком мало над собой». Кроме того, дворянство опасалось, как писал тот же Воронцов, что если бы Павел продолжал оставаться у власти, то «мы (дворяне. — Примеч. авт.) должны были бы ожидать революции произведённой чернью в нашей стране. А народная революция у нас была бы ужасной вещью. Она выдвинула бы миллионы Стенек Разиных и Пугачёвых. По жестокости она превзошла бы все ужасы, содеянные чернью предместий Сен-Марсо и Сент-Антуан в Париже в первые годы французской революции. Не только всё дворянство, но и императорская семья были бы уничтожены. Россию ожидала грустная перспектива»[62].

Сначала Панин предлагал не убивать Павла, а, объявив его сумасшедшим, требующим опеки, назначить регентом Александра. Однако для этого требовалось согласие Сената, а на сочувствие большинства сенаторов планам заговорщиков надежды не было, ибо сенаторы были преданы Павлу. Таким образом, оставалось лишь одно — убийство.

Вторым человеком, вовлечённым в заговор против Павла Паниным, был сорокалетний полуиспанец-полуирландец адмирал Иосиф де Рибас, служивший в России с 1772 года и пользовавшийся покровительством Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского, которому де Рибас помог поймать и увезти в Россию небезызвестную самозванку «княжну Тараканову».

В России де Рибас служил сначала в кавалерии, принимал участие в двух русско-турецких войнах, а затем, в 1791 году, стал адмиралом, так как отличился, командуя гребными флотилиями во время осады Очакова, штурма Бендер и Измаила.

Де Рибас увековечил своё имя, основав на месте турецкой крепости Хаджибей город и порт Одессу, главная улица которой и ныне носит его имя.

Находясь в Новороссии, он сошёлся со служившим там же и занимавшим после смерти Потёмкина пост генерал-губернатора князем Платоном Александровичем Зубовым и вскоре стал его другом. Зубов — фаворит Екатерины II — также платил адмиралу искренней дружбой.

Вскоре после смерти Екатерины II Зубов был уволен от должности. Следом за ним был отстранён от дел и де Рибас. Сначала его хотели сослать в Сибирь за мнимые злоупотребления, но глава комиссии, присланный из Петербурга, честный и неподкупный адмирал Н. С. Мордвинов не нашёл никаких злоупотреблений, и вместо Сибири де Рибас оказался в Петербурге в должности члена адмиралтейств-коллегии. Там он сошёлся с Н. П. Паниным и английским послом Уитвортом.