Читаем Александр Дейнека полностью

В 1966 году в среде художников произошла мощная драка различных группировок, которая вылилась в письмо Леониду Ильичу Брежневу «об отрицательных тенденциях в советском изобразительном искусстве и в среде московских художников». Они жалуются генсеку именно на рост модернистских тенденций среди советских художников. Письмо было подписано Львом Ефимовичем Кербелем, Александром Павловичем Кибальниковым (до 1966 года председателем правления МОССХ РСФСР), Николаем Николаевичем Жуковым (автором обширной ленинианы), Василием Прокофьевичем Ефановым («Незабываемая встреча»), Федором Павловичем Решетниковым («Опять двойка»), Федором Саввичем Шурпиным (автором знаменитого портрета Сталина под названием «Утро нашей Родины») — самыми верными представителями сталинского соцреализма, но также многими другими, в том числе и молодым художником Леонидом Петровичем Тихомировым и его супругой Ольгой. Подписи Дейнеки под письмом не было.

«Нас не может серьезно не беспокоить также и то, что модернистские тенденции в нашем искусстве, усиленно культивируемые из-за рубежа, не находят должной, принципиальной оценки со стороны Министерства культуры СССР (выпад в сторону Екатерины Фурцевой. — П. Ч.), призванного заниматься изобразительным искусством, и нашей печати, занимающей зачастую неправильную, вредную позицию. Сложилась ненормальная обстановка, при которой участие некоторых наших художников на зарубежных выставках формалистическими, абстракционистскими работами подается как мировое достижение, а деятельность художников, борющихся за партийные принципы в искусстве, выставляется как консерватизм, отсталость, зажим так называемого новаторства».

Художники-сталинисты всё еще надеются, что пугалом формализма можно запугать советских вождей. Они требуют создания специальной партийной комиссии ЦК КПСС «по глубокой и всесторонней проверке состояния изобразительного искусства, деятельности творческого союза художников, практической деятельности отдельных лиц и госучреждений, на деле призванных заниматься развитием изобразительного искусства». С позиций сегодняшнего дня трудно понять, почему одна группировка художников пишет донос на другую, придерживающуюся несколько иных взглядов. Если принять во внимание, что система поддержки советского изобразительного искусства была, прежде всего, системой финансирования на основе идеологической лояльности, многие вещи встанут на свои места и станут очевидными. В этой драке, совсем не напоминавшей боксерское состязание, Дейнека получал один удар за другим.

В конечном счете борьбу за власть в Академии художеств Дейнека проиграл. В 1966 году его снимают с поста вице-президента академии, что очень плохо сказывается на его психическом состоянии. Впрочем, своего главного оппонента Владимира Александровича Серова Дейнека пережил почти на полтора года — тот скончался 19 января 1968-го.

В том же 1966 году, словно в утешение, в журнале «Крокодил» появляется дружеский шарж Кукрыниксов на Дейнеку с эпиграммой:

Блеск мозаик, плакаты, наброски,Авиация, спорт на воде,Под землей, в небесах и на МОССХе,Мы Дейнеку узнаем везде.

1967 год — год пятидесятилетия Октябрьской революции. В своей статье в журнале «Декоративное искусство» Борис Тальберг перечисляет лучших современных советских монументалистов и упоминает представителей старшего поколения Дейнеку и Корина, которые продолжают успешно трудиться как монументалисты.

Глава восемнадцатая

Прощание, или Суровый мужик на склоне жизни

Весной 1969 года в Будапеште открылась персональная выставка Александра Александровича Дейнеки. 5 марта Дейнека командирован Министерством культуры СССР в Венгрию на десять дней. 12 апреля умер его брат Петр. 20 мая художник Таир Салахов писал в газете «Советская культура» по случаю семидесятилетия художника: «В творчестве Александра Дейнеки зримо и отчетливо вырисовывается масштаб нашей эпохи… Наш Дейнека — говорят о нем художники. Многие считают Дейнеку своим учителем. В мастерской Ренато Гуттузо я увидел репродукцию дейнековской „Обороны Петрограда“. Итальянский мастер сказал, что считает Дейнеку одним из крупнейших художников в современном мировом искусстве».

21 мая отмечалось семидесятилетие Дейнеки, в связи с чем газета «Правда» опубликовала статью Ю. Д. Колпинского, которого когда-то критиковали как критика-космополита, под названием «Глазами художника. А. А. Дейнеке 70 лет»: «За последнее десятилетие Дейнека создал много прекрасных работ, отмеченных всё тем же безошибочным чувством эпохи…» Газета «Комсомольская правда» поместила статью художника Аркадия Пластова: «Таков творческий облик этого художника: публицист, лирик, романтик. Восприятие советской действительности у него бодрое. Он жаден до впечатлений и эмоционален в передаче этих впечатлений на своих полотнах. Тема Родины стала действительно главной темой его творчества».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

The Irony Tower. Советские художники во времена гласности
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности

История неофициального русского искусства последней четверти XX века, рассказанная очевидцем событий. Приехав с журналистским заданием на первый аукцион «Сотбис» в СССР в 1988 году, Эндрю Соломон, не зная ни русского языка, ни особенностей позднесоветской жизни, оказывается сначала в сквоте в Фурманном переулке, а затем в гуще художественной жизни двух столиц: нелегальные вернисажи в мастерских и на пустырях, запрещенные концерты групп «Среднерусская возвышенность» и «Кино», «поездки за город» Андрея Монастырского и первые выставки отечественных звезд арт-андеграунда на Западе, круг Ильи Кабакова и «Новые художники». Как добросовестный исследователь, Соломон пытается описать и объяснить зашифрованное для внешнего взгляда советское неофициальное искусство, попутно рассказывая увлекательную историю культурного взрыва эпохи перестройки и описывая людей, оказавшихся в его эпицентре.

Эндрю Соломон

Публицистика / Искусство и Дизайн / Прочее / Документальное