Александр I, Мария Павловна, Елизавета Алексеевна: Переписка из трех углов (1804–1826). Дневник [Марии Павловны] 1805–1808 годов

Вы достаточно подробно осведомлены, любезная Сестрица, обо всем, что здесь происходит, чтобы быть спокойной в отношении тех, кого Вы покинули с таким сожалением; ни одна подробность об Имп[ератрице] также не ускользает от Вашего внимания, я в этом уверена, и мне вряд ли надобно Вам говорить, что мы ожидаем сегодня вечером возвращения войск из военных поселений[806]; зная час их отбытия и длительность переходов, Вы наверняка уже все подсчитали, и я слишком живо понимаю цену мельчайших подробностей о людях и местах, которые мы вынуждены покидать с сожалением, и потому не могу не радоваться, что это утешение Вы имеете в достаточно полной мере и мне не надобно сообщать Вам ничего нового.

Я должна еще поблагодарить Вас, любезная Сестрица, за внимание, с которым Вы отнеслись к состоянию моего здоровья, оно теперь полностью восстановилось, не оставляйте меня хотя бы чуточку своим вниманием и немного дружбой и будьте уверены в том значении, которое я не могу им не придавать.

Э.

ЕЛИЗАВЕТА АЛЕКСЕЕВНА – МАРИИ ПАВЛОВНЕ[807]

Петергоф,

26 июля / 7 августа 1822 года.

Отъезд Господина Фернтолька стал для меня оказией поблагодарить Вас, любезная Сестрица, за Ваш любезный знак внимания, посланный мне из Бельведера, я бы уже выразила Вам свою признательность обычным путем, если бы не ожидала случая, чтобы послать Кузену рисунок, который я прилагаю к данному письму и который прошу передать ему от моего имени. Он поручил мне заказать копию с оригинала, который имел у себя. Соблаговолите ему сказать, что я надеюсь, он будет им доволен, потому что копия кажется мне совершенно соответствующей оригиналу.

Вы слишком добры, что в Веймаре вспомнили о моей болезни, которая уже давно прошла и которая немало занимала весьма желчные газеты, наградившие меня оспой; ее, слава Богу, у меня не было.

Мы в Петергофе уже более недели, и ни дня не было, чтобы не шел дождь. Вы можете себе представить, насколько подобная погода мало приятна здесь, где хотелось бы наслаждаться разнообразием прогулок и чудесной близостью моря. Императрица мне вчера сказала, что уже написала Вам семь страниц с описанием петергофской жизни. И потому мне не приходит в голову добавлять к сему ни одного слова более, но я не могу удержаться от того, чтобы не посетовать на близкий отъезд Императора. В остальном Вы знаете, любезная Сестрица, о сожалениях разного рода, которые для нас с этим связаны. Да поможет Господь, чтобы всё, что в этих сожалениях наиболее мучительного, было беспочвенным.

Мои поздравления с Вашим днем Ангела слишком запоздалы, чтобы посылать их Вам с этой оказией, к тому же, по моему мнению, настоящий праздник есть день Рождения, другой имеет для меня меньшую цену, и потому я посылаю Вам лишь свою благодарность за те подробности, с которыми Вы рассказываете мне о Ваших Детях и которые представляют для меня большой интерес. Я прошу Вас и Ваших Дочерей не оставлять меня своим вниманием и дружбой, отвечать взаимностью на них не составляет для меня никакого труда.

Э.

АЛЕКСАНДР – МАРИИ ПАВЛОВНЕ[808]

Вена,

10/22 сентября 1822 года.

Пользуюсь отбытием курьера, присланного Мишелем, чтобы послать Вам эти строки в ответ на Ваши письма, любезный Друг. – Вначале позвольте вас поблагодарить за те пожелания, которые Вы адресуете мне к моему Дню. – Вы должно быть уже знаете, что моя невестка сделала мне к этому дню очень милый подарок, счастливо разродившись девочкой, которую нарекли Ольгой[809]. Мать и ребенок чувствуют себя очень хорошо.