Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки»

Что касается дресс-кода, которого придерживались сотрудники аппарата, то с приходом Яковлева нравы действительно коренным образом изменились. Один из работников Агитпропа поведал мне такой случай. Лето 1985 года выдалось жарким, поэтому он и его коллега во время обеденного перерыва отправились в цековскую столовую налегке — в одних рубашках, а пиджаки оставили в кабинете. Когда они возвращались, обоих попросил зайти секретарь парторганизации отдела. Устроил им выволочку: «Вы что себе позволяете, молодые люди? Забыли о том, где работаете?» На следующий день оба инструктора опять отправились на обед в том же «ненадлежащем» виде, но время своего визита совместили с походом в столовую заведующего отделом. А парторг, как потом выяснилось, специально засел в засаду в десятом подъезде, чтобы выявлять нарушителей. И вот этот несчастный наблюдает такую картину: впереди идет А. Н. Яковлев — без пиджака и даже без галстука, а за ним, на некотором отдалении, следуют вчерашние «молодые люди». Изумлению надзирателя не было предела.

^{Прогулка по улицам Рима. Справа — посол СССР в Италии Н. М. Луньков. [Из архива А. Смирнова]}

Если во взаимоотношениях с «аппаратом», с партийной номенклатурой, Александр Николаевич еще мог позволять себе и лукавство, и явное лицемерие, то совсем иное поведение сама жизнь заставляла его демонстрировать, когда невольно приходилось принимать решения по острым вопросам, связанным с гласностью, восстановлением исторической правды.

Наглядный пример — история с публикацией романа А. Н. Рыбакова «Дети Арбата».

Анатолий Наумович Рыбаков приступил к работе над этим большим произведением еще в 1965 году. Его хотел печатать Твардовский в «Новом мире», затем такую же попытку сделал журнал «Октябрь», однако только с началом перестройки у автора появилась надежда увидеть роман изданным на родине. Но и теперь Рыбакову пришлось одолеть немало препятствий, проявить недюжинную твердость в отстаивании своих позиций. А также прибегнуть к нестандартным ходам.

^{В отпуске на Волге. В одной лодке с женой и внучкой. [Из архива А. Смирнова]}

Воспользовавшись тем, что один из влиятельных работников ЦК КПСС водит дружбу с заведующей литературной частью Театра на Таганке Э. П. Левиной, автор передал через нее рукопись этому партийному чиновнику. Элла Петровна заверила Рыбакова, что он человек интеллигентный, склонный к либеральным взглядам, имеет выходы на самый «верх», может помочь. Так рукопись оказалась у заместителя заведующего Международным отделом Анатолия Черняева. Тот прочел ее за один присест. И очень впечатлился.

^{Визит Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева во Францию. Слева направо: посол СССР во Франции Ю. М. Воронцов, Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачев, министр иностранных дел СССР Э. А. Шеварднадзе и помощник Генерального секретаря ЦК КПСС А. М. Александров-Агентов. 4 октября 1985. [РИА Новости]}

Далее он передал рукопись А. Н. Яковлеву.

Кстати, как потом выяснится, эта еще не изданная книга к тому времени уже широко гуляла по Москве — в виде машинописных копий. С ней познакомились многие писатели, журналисты, деятели культуры. Сей факт, конечно, не мог пройти мимо внимания КГБ. В ходу по-прежнему были такие понятия, как «антисоветчина», «подрывная литература». Боялись, что Рыбаков передаст свою книгу западным издателям. Брали на заметку тех, кто ее читает и распространяет. Даже крупные деятели, например, такие, как директор института США и Канады, академик, член ЦК, депутат Верховного Совета Г. А. Арбатов, трепетали от того, что их могли заподозрить в симпатии к «Детям Арбата».

Яковлев ознакомиться с книгой согласился, однако шло время, а он никак не давал знать — прочел или не прочел, будет или не будет содействовать ее публикации. Наконец 29 августа 1985 года в ходе какого-то разговора с Черняевым он сам вспомнил про «Детей Арбата». Мол, читал по ночам. И что?

— Слишком много там всякой эротики, все без конца трахаются, — ушел от прямого ответа Александр Николаевич.

Черняев удивился:

— Разве это и есть самое главное в работе Рыбакова?

Яковлев согласился: о культе личности и связанных с ним репрессиях рассказано сильно. Стал вспоминать, как и его собственный отец едва не стал жертвой «перегибов» 1937 года, когда в их район поступила разнарядка: ликвидировать столько-то председателей колхозов, столько-то руководителей сельсоветов.

Потом перешел к линии, связанной с убийством Кирова. По Рыбакову выходит, что за убийцей стоял Сталин, а на самом деле вопрос до конца не выяснен, и стоит ли сейчас все это ворошить?