Александр Иванович ГУЧКОВЪ и Великая русская революция

Представители «высшего света», такие как Ю. Кантакузина, недоумевали, как же так: «Дума продолжала работу, Б. В. Штюрмер еще около недели оставался на должности премьер-министра, а все заговорщики уже на своих местах…»577

Как позже холостой выстрел «Авроры» был сигналом для Октября, так символическую роль сыграла и речь П. Милюкова в те дни. Сам П. Милюков свою роль 1 ноября оценивал не иначе как «штурмовой сигнал» и начало русской революции578. По словам А. Блока, в стране «буря начиналась…»579

Контр-адмирал А. Бубнов выделяет выступление и другого депутата Государственной Думы — В. М. Пуришкевича, особенно из-за того, что Пуришкевич — монархист, а если уж и он против, то тогда, получается, дело совсем плохо: «Вскоре после отъезда генерала Алексеева на юг произошло знаменитое выступление в Думе ее члена Пуришкевича. В громовой речи он открыто заявил о том, что народное негодование, вызванное влиянием Распутина на государственные дела, грозит революцией, и что престол не смеет допускать, чтобы через его посредство страной правил этот гнусный мужик.

Это выступление Пуришкевича, крайне правого монархиста, имело потрясающий отклик во всей стране, ибо полностью подтвердило слухи о трагическом положении в деле правления страной… Оно нанесло жесточайший удар престолу и окончательно отдалило от него всю страну. Исходя от преданного престолу человека, это выступление показало, до какой действительно крайней степени дошло негодование всех честных русских патриотов, любящих свою родину»580.

Правая газета «Русское знамя» 18 декабря 1916 года писала: «…исключительная задача Государственной Думы в минувшую сессию сводилась к дискредитации правительства и захвату власти в свои руки». Газета «Земщина» в статье «Революционное гнездо прикрыто» указывала на большую опасность Думы581.

Оживились самые разнообразные силы, в том числе в монархическом лагере. В ночь на 17 декабря был убит Г. Распутин582. Организаторы убийства, желая освободить династию от козней «темных сил», по сути, попали в ловушку, невольно подыграв оппозиционерам. Они дали прекрасный повод для недовольных. Раз уже в убийстве принимают участие великие князья, то, скорее всего, правда, что говорят. Слухи и сплетни заработали с новой силой.

Как вспоминала Ю. Кантакузина, «…молодой князь Юсупов фактически отрыл драматические революционные действия…»583 Не отставали и другие члены Дома Романовых. В. Пуришкевич вспоминал о встрече с великим князем Кириллом Владимировичем: «Выходя из дворца Великого Князя, я под впечатлением нашего с ним разговора вынес твердое убеждение, что он вместе с Гучковым и Родзянко затевает что-то недопустимое… в отношении Государя, но что именно, я так и не мог уяснить…»584

Характеризуя информационное пространство в Охранном отделении в январе 1917 года, сообщали: «…Отмечается „успех крайне левых журналов и газет („Летопись“, „Дело“, „День“, „Русская воля“ и появление „Луча“); оппозиционные речи в самых умеренных по своим политическим симпатиям в кругах“; доверчивость широких масс к Думе, которая еще недавно считалась „черносотенной“ и „буржуазной“. Разговоры о „мужестве Милюкова и Родзянко“ после 1 ноября…»585

В тех же наблюдениях Охранного отделения делался и анализ слухов, которые будоражили петроградские умы: «…Слухи… о резко намечающемся авантюризме наших доморощенных „Юань-Шинов“, в лице Гучкова, Коновалова, князя Львова, стремящихся использовать могущие неожиданно вспыхнуть „события“ в своих личных видах и целях, беззастенчивым провокационным образом муссирующих настроения представителей авторитетных рабочих групп ВПК»586.

После непродолжительной болезни 20 декабря возвращается в Петроград А. И. Гучков. О его возвращении сообщается в газетах как о важнейшем событии, направляются циркуляры во все организации ВПК: «ЦВПК имеет честь уведомить, что 20 сего декабря вернулся с Кавказа и вступил в исполнение своих обязанностей Председатель ЦВПК А. И. Гучков»587.

С чего бы это, казалось? Скорее всего, был дан сигнал, что теперь все организаторы на месте. По словам историка С. В. Куликова, «в конце 1916 года приготовления к осуществлению плана А. И. Гучкова были закончены. Уже 8 января 1917 года он предупредил английского посла Дж. Бьюкенена, что перед Пасхой… „должна произойти революция“, которая продлится не более двух недель…»588

С конца декабря 1916 года активизируется Рабочая группа ЦВПК. Усиленно распространяются речи депутатов Государственной Думы среди рабочих. Вдруг внезапно проснулась у Рабочей группы некая «любовь» к депутатам, которой не было с момента их избрания в 1912 году.