Александр Лукашенко: политический портрет

Неудивительно, что спорт стал в Беларуси одним из важнейших направлений государственной политики. «Успехи в спорте - это не только престиж страны, но и решение проблем обороноспособности, демографической безопасности, укрепления генофонда нации», - считает президент. Физической культуре уделяется несравнимо большее внимание чем духовной. Например, в 2000 году в расходной части государственного бюджета Министерству спорта выделялось в 8,5 раза больше денег, чем Министерству культуры. В стране построено около двух десятков ледовых дворцов. Их эксплуатация - достаточно дорогое удовольствие, кото­рое могут позволить себе только богатые страны. Но на это Лукашенко денег не жалеет. Регулярно устраиваются различные соревнования, иног­да экзотические, на которых победителем неизменно становится он. Став президентом Национального олимпийского комитета, глава государства лично контролирует подготовку спортсменов к важным соревнованиям.

Лукашенко - страстный болельщик. После победного для белорусских теннисистов матча на Кубок Дэвиса с командой Испании он говорил: «За вас мы все волновались, сходили с ума накануне игры, на протяжении этой игры, и я в том числе. Я ни работать не мог, ни спать, ни есть в ожи­дании матча».

Однако красочные повествования государственных СМИ о «непьющем», ведущем здоровый образ жизни, спортивном президенте вряд ли сильно добавляют к положительному имиджу Лукашенко в силу «неспортивности» белорусской нации. Все-таки электорат руководителя страны воспринимает его как своего не на хоккейной площадке, а на колхозном дворе или в поле. Скорее это дает обильную пищу для анекдотов, шуток, злых шаржей и других видов народного фалыслора.

Неслучайно Г. Карпенко провел параллели между манерой поведения Лукашенко в спорте и в политике. Психология спортсмена очень зримо проявляется в его политической деятельности. Бойцовский характер, агрессия, воля к победе, высокий энергетический потенциал, способность к высоким физическим и психологическим нагрузкам, длительному на­пряжению - все эти качества в значительной мере обусловили его долголетие в политике. Вместе с тем Лукашенко присущи повышенная эмоциональность, импульсивность, сентиментальность, психологическая неустойчивость. Он может публично плакать от большой обиды, потери или радости. Те­лезрители видели его слезы после доклада в Верховном Совете оппозици­онного депутата С. Антончика, рассказавшего о коррупции в команде пре­зидента, на похоронах руководителя ансамбля «Песняры» В. Мулявина, после победы сборной Беларуси по теннису над командой России.

Когда он переживает сильный стресс, то долго не появляется на пуб­лике. Например, после массовой оппозиционной акции «Марш Свободы» 17 октября 1999 года президент практически 10 дней не являлся народу на телеэкране (лишь принял верительные грамоты у посла Афганистана). Нечто похожее произошло после странного, неожиданного отъезда Лука­шенко из Киева в октябре 2004 года. Он приехал туда на праздник 60-ле­тия освобождения Украины от фашистов, но, по слухам, там произошел скандал с Путиным, и он уехал, не побывав на главных торжествах. После президентских выборов 2006 года, акций протеста оппозиции, организо­вавшей палаточный городок на главной площади столицы, глава государс­тва исчез на две недели с политического экрана.

В среде оппозиционной публики много лет не утихают разговоры о психическом здоровье Лукашенко. В независимых СМИ приводятся све­дения, дающие основания считать, что подобные подозрения сопровожда­ли его всю жизнь. Так, в упоминавшемся уже выше «Врачебном заключе­нии» доктора Д. Щигельского утверждается, будто бы первый раз буду­щий президент попал в поле зрения психиатров сразу же после окончания института, когда явился в обком партии и упорно просил направить его на работу председателем колхоза. Затем с предложением о психиатрическом освидетельствовании Лукашенко обратился директор Могилевского облпищеторга, где Александр Григорьевич работал секретарем комсомоль­ской организации и якобы занимался разоблачением торговой мафии. В 1982 году, говорится во «Врачебном заключении», он был комиссован из армии с диагнозом «мозаичная психопатия». И будто бы между первым и вторым туром президентских выборов 1994 года его медицинская карта была изъята из архива Могилевской областной психиатрической больни­цы начмедом О. Сакадынцем и работником облздрава Ореховским.

Однако во все это трудно поверить, ибо человек с таким диагнозом вряд ли смог бы занимать пусть и невысокие, но руководящие должности в государственных, партийных, хозяйственных органах, быть номенклатурой райкома партии. В советские времена к личным делам работников такого уровня относились достаточно строго.