Александр Лукашенко: политический портрет

На белорусских телеэкранах стали появляться российские общест­венные деятели, которых прежде сам Лукашенко называл не иначе как пя­той колонной Запада, подрывающей интеграцию двух братских народов. Теперь Б. Немцов (высланный в 2002 году из Беларуси), В. Новодворская, правозащитники активно разоблачают гнилую сущность государства и власти России.

Интеграция - чемодан без ручки

Поскольку личные отношения между Лукашенко и Путиным очень натянутые, то после избрания нового президента России Дмитрия Мед­ведева у белорусского лидера возник авантюрный план столкнуть двух российских лидеров, сыграть на их противоречиях. Идея плохого пре­мьера и хорошего президента неоднократно звучала в его выступлениях.

О своих попытках противопоставить двух руководителей России расска­зал сам Лукашенко: «Совсем недавно, когда президентом стал Медведев, я говорю: «Слушай, Дмитрий Анатольевич, ты новый президент, давай ка­кой-нибудь свежий импульс дадим нашим отношениям. Пусть люди уви­дят прогресс. Ведь надо же в свою копилку что-то откладывать, закреп­лять себя в истории. Давай на высшем Госсовете проведем ревизию наших отношений. Пусть российский премьер доложит нам, что получилось, что не получилось». Тот ответил: «Давайте». Я ему присылаю повестку дня. Блок экономических вопросов, блок социальных вопросов, оборона и вне­шняя политика. Я передал российской стороне эту повестку. Но мне от­вечают: «И не думайте. Не будет наш премьер отчитываться». Так все и кончилось ничем».

Казалось бы, такое количество проблем, скандалов, противоречий и конфликтов должно было давно похоронить проект Союзного государст­ва. Однако здесь доминирует иная логика, действуют объективные факто­ры, более весомые, чем личные взгляды, пристрастия и настроения поли­тических лидеров.

Интеграция - это такая большая игра взрослых людей. Переговоры лидеров двух стран идут по модели сделки на восточном базаре. Продавец и покупатель бесконечно торгуются, входят в азарт, не могут разойтись, боятся прогадать, но упорно соблюдают принятый ритуал.

Обе стороны не могут ни двинуться дальше по пути объединения, ни совсем отказаться от этого странного проекта. Чемодан с оторванной ручкой был бы лучшим гербом Союзного государства.

У обоих государств и их руководителей в этой игре есть свои ин­тересы. Конечно, в глубине души Лукашенко сожалеет, что не удалось использовать вроде бы реальный шанс завоевания кремлевского посада. Ностальгические нотки и сейчас звучат в его воспоминании о «лихих» 1990-х: «Со мной связывали возрождение этой огромной империи». Но теперь приходится довольствоваться более прозаическими задачами.

Созданные Лукашенко белорусская социальная модель и полити­ческий режим могут выжить только при условии поддержки со стороны России. Поэтому у него нет иного выхода, кроме как продолжать исполь­зовать интеграционную риторику. «Отход от этой политики - это такой морально-психологический удар, это моя политическая смерть», - гово­рит президент Беларуси.

Что касается России, то причины продолжения политики интеграции с Беларусью лежат скорее в иррациональной, политико-психологической сфере, чем в объективных потребностях РФ. Российская политическая эли­та не может отказаться от единственного союзника, даже если за это при­ходится платить значительную экономическую цену. «Потеря» Беларуси станет национальной травмой для общества и правящего класса России.

В результате Кремль стал заложником своих имперских комплексов Он не может полностью выехать из наезженной колеи, спрыгнуть с интеграционной иглы. Хорошо об этом сказал российский политолог Л. Радзиховскяй: «Лукашенко действительно сильный человек, умный психолог. Он безошибочно до сих пор играл на двух струнах, двух рефлексах, кото­рые у российской политической элиты являются безусловными. Первый - страх и ненависть по отношению к Западу. Второй - желание любой ценой изображать из себя старшего брата. Лукашенко удачно замыкает эти два рефлекса один на другой, говорит: если вы мне в очередной раз не дади­те денег, я перебегу к Западу, и вы потеряете последнего младшего бра­та. Соединение этих рефлексов в одну дугу дает такой сильный эффект. И деньги сыплются: возьмите, но только не уходите! И чем резче, чем грубее Лукашенко разговаривает, тем лучше».

Похожую мысль высказывает другой российский политолог, Д. Орешкин: «Президент Лукашенко, давно отбросивший сантименты единого государства, которыми все еще страдает Россия, в очередной раз проявляет себя как гениальный эмпирик политики. Он знает, что в нужный момент нажмет на нужную точку - и «старший брат» поддаст­ся. Наблюдая за этим в течение многих лет, нельзя не отдать должное мастерству, с которым Лукашенко одним и тем же финтом укладывал сначала Ельцина, потом Путина, и теперь - Медведева».