Александр Лукашенко: политический портрет

В июле 1998 года в разгар «Дроздовского конфликта» Лукашенко в кулуарах витебского песенного фестиваля «Славянский базар» ошарашил телезрителей сногсшибательной новостью: США требуют введения сво­их морских пехотинцев на территорию резиденции президента Беларуси якобы для охраны резиденции американского посла, которая расположена рядом. И хотя госдепартамент Соединенных Штатов тут же опроверг этозаявление. Белорусское телевидение объявило, что охрана посольства - это лишь повод. На самом деле речь идет едва ли не об оккупации страны американской армией. Тут же к месту проведена параллель с эсэсовскими войсками на территории Беларуси в период фашистской агрессии.

Этот мотив, сравнивающий политику западных государств в отноше­нии Беларуси с агрессией фашистской Германии во время Второй миро­вой войны, звучал в выступлениях белорусского лидера не раз.

Модель осажденной крепости становится эффективной при наличии внешнего врага. С началом войны НАТО против Югославии в 1999 году враг в глазах белорусского руководства приобрел черты правдоподобия. Югославский кризис стал главным вопросом политической жизни стра­ны, основной площадкой для развертывания пропагандистской кампании. Лукашенко стал утверждать, что военная угроза Беларуси резко возросла, на Беларусь запущен югославский сценарий: «Сербы теперь воюют за нас, это наша война, следующими можем быть мы»; «Те безмозглые люди на Западе, которые планируют эти операции, в том числе против президента Беларуси, против республики, они не знают нашей реальной действитель­ности. Нет той базы, чтобы настолько расшатать общество, чтобы убрать Лукашенко. Тем более военным путем. Это глупо, мы не Югославия, с нами так разговаривать мы никому не позволим».

Вполне логично, что со всей силой своего политического темпера­мента Лукашенко принялся бороться против НАТО. Он неоднократно называл Североатлантический альянс «агрессивным блоком», утверждал, что этот союз утратил оборонительный характер и его существование не имеет смысла после распада Организации Варшавского договора. «НАТО позволяет вести себя как жандарм, и уже много людей погибло от его «ми­ротворчества»», - говорил он.

Тезис об угрозе Беларуси со стороны Североатлантического аль­янса использовался в качестве одной из главных конструкций внешней политики страны с первых лет президентства Лукашенко. Особое не­приятие вызывало расширение НАТО на восток. Президент утверждал, что «теперь натовские самолеты «простреливают» территорию от наших границ до Кремля»; «Мы не можем спокойно наблюдать за приближе­нием этого страшного монстра к границам нашей синеокой Беларуси»; «Я категорически выступаю против расширения НАТО. Потому что я знаю, чего стоила война нашему народу, и я не хочу, чтобы наш народ в очередной раз оказался разменной картой, чтобы сапоги чужаков топта­ли нашу землю».

И Лукашенко стал призывать Россию дать отпор «агрессорам», уско­рить военный союз для «совместной защиты от общих врагов»: «Мы долж­ны противостоять совместно мощной гидре, которая путает весь мир, - называйте ее НАТО или заокеанское государство».

Из приведенных реплик видно, что белорусский лидер использует весь свой арсенал сочных ругательств и оскорблений в адрес западных государств и их лидеров. Ему ничего не стоит, например, назвать поли­тику США «идиотизмом», а действия ЕС - «дикостью и тупостью». Вот еще несколько сюжетов на эту тему: «Не получится, уважаемые господа! Не получится, уважаемая демократическая, ожиревшая Европа»; «Нам закрыли въезд. Средневековая дикость! Это тоже «европейские ценнос­ти»?»; «До дикости доходит. Они уже там отупели и опупели, они не зна­ют, что делают».

Ненависть Лукашенко к Западу распространяется и на их образ жиз­ни, культуру потребления, товары. «Если вы, извините, не взяли наши ткани или химические волокна блокировали на границе, тогда, пожалуй­ста, ешьте свои памперсы или пользуйтесь ими, как считаете нужным»; «Макдональдс» - гадюшник на перекрестке! Поверьте, я ни разу не про­бовал, что это за продукты такие питания. Кстати, надо посмотреть, они же, наверно, мясо по-прежнему возят свое. Пора белорусское есть. Нам эта зараза здесь не нужна».