Читаем Александр Македонский полностью

68 Плиний Старший «Естествознание» (VI 16, 49): «Агае ibi sunt ab Hercule et Libero Pâtre constitutae… finis omnium eorum terrarum… inclu-dente flumine Iaxarte (Геркулес и Отец Л ибер (то есть Дионис) воздвигли там алтари… граница всех тамошних земель… включая реку Яксарт)». Воздвигнутые камни или простую колонну «Вульгата» приписывает одному только Дионису (Курций Руф, VII, 9, 15; «Эпитома деяний Александра», 12).

69 Jozef Bielawski и Marian Plezia, Lettre d'Aristote a Alexandre sur la politique envers les cittts, подготовка арабского текста, перевод и комментарий, Archivum Filologiczne, XXIV, Wroclaw-Warszawa-Krakow, 1970; Samuel M. Stern, Aristote on the World-State, Oxford, Cassirer, 1968; Pierre Thillet, «Aristote conseiller d'Alexandre vainqueur des Perses?», R.E.G., 85 (1972), pp. 527–542; Paul Goukowsky, Essai…, o.c., I (1978), pp. 49–55 и примечания pp. 270–276; Paul Faure, o.c., pp. 145–149 («Письмо Аристотеля»). По зрелом размышлении и сопоставлении я более не верю в подлинность этого письма: обычное школьное упражнение, оно прекрасно укладывается в предлинный ряд поддельных писем Александра его близким и ответов на них этих последних.

70 G. Dumézil, La courtisane et les seigneurs colorés, et autres essais, Paris, Gallimard, 1983, № 29 «Геракл, его сыновья и его дочь»; № 31 «Александр и индийские мудрецы» (со ссылками на U. Wilcken, R. P. Festugière. В. Rees), и специально pp. 48–49 о горе Меру и греческом Дионисе. — P. A. Brunt, Aman, o.c., v. II, 1983, приложение XVI: «Дионис, Геракл и Индия», pp. 435–442.

71 Тезис политического убийства аргументированно отстаивают в наши дни А. В. Bosworth, «The Death of Alexander the Great: Rumour and Propaganda», The Classical Quaterly. 21 (1971), pp. 112–136, и Dr Jean Coulomb, «La mort d'Alexandre le Grand», Histoire des Sciences Médicales, № 1 (1984), pp. 137–145 (сообщение, представленное на заседании Французского общества истории медицины 17 марта 1984 г.). Наряду с прочими аргументами называют несоответствие друг другу симптомов, которые приводит официальный придворный «Дневник», совершенно иную симптоматику «Вульгаты», установленную на основании расследования, произведенного по приказу Олимпиады и опубликованного пятью годами позднее, политическая заинтересованность в уходе Александра со сцены, которая несомненно имелась у видных македонских родов, примеры отравления августейших особ как в Персии, так и в Македонии. С точки зрения современного историка этот тезис, хотя он и представлялся романтическим еще до «Романа об Александре», заслуживает по крайней мере рассмотрения. Его не следовало бы отвергать априори. Прибавим, что в рамках той героической перспективы, куда помещают себя авторы «Вульгаты», смерть Александра от яда напоминает смерть его предка Ахилла, пораженного в единственную свою уязвимую точку — пяту. Это — история о том, как наиболее доблестный был умерщвлен самым трусливым. Непобедимый герой может умереть, только будучи предан. См. также случай Геракла, другого предка Александра, жертвы отравленной рубахи, которую поднесла ему Деянира. Не бывает политики без мифа.

72 Н. und S. Wichmann, Schach. Ursprung und Wandlung der Spielfiguren in 12. Jahrhunderten, München, Callwey, 1960; H. J. R. Murray, A History of Chess, 2 ed., Oxford, Clarendon Press, 1962; J. Michel Mehl, «Le jeu d'échecs à la conquête du monde», L'Histoire, № 71 (octobre 1984), pp. 40–50. Вот, кроме того, типичная цитата из «Романа о графе Анжуйском» Жана Майяра (1316 г.): «Et elle avoit, si je ne ment, Chevalier, auffïn (или alfin), roc et fierce Qui fut de paonnez lui tierce (У ней имелись, коли я не вру, конь, слон, ладья и ферзь, которая образовывала тройку с пешками)»: мы видим здесь шахматные фигуры под их средневековыми именами.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Русский крест
Русский крест

Аннотация издательства: Роман о последнем этапе гражданской войны, о врангелевском Крыме. В марте 1920 г. генерала Деникина сменил генерал Врангель. Оказалась в Крыму вместе с беженцами и армией и вдова казачьего офицера Нина Григорова. Она организует в Крыму торговый кооператив, начинает торговлю пшеницей. Перемены в Крыму коснулись многих сторон жизни. На фоне реформ впечатляюще выглядели и военные успехи. Была занята вся Северная Таврия. Но в ноябре белые покидают Крым. Нина и ее помощники оказываются в Турции, в Галлиполи. Здесь пишется новая страница русской трагедии. Люди настолько деморализованы, что не хотят жить. Только решительные меры генерала Кутепова позволяют обессиленным полкам обжить пустынный берег Дарданелл. В романе показан удивительный российский опыт, объединивший в один год и реформы и катастрофу и возрождение под жестокой военной рукой диктатуры. В романе действуют персонажи романа "Пепелище" Это делает оба романа частями дилогии.

Святослав Юрьевич Рыбас

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное