Александра Федоровна. Последняя русская императрица

— Столько принял сегодня делегаций, дорогая! Немного прогулялся по парку... От пожелтевших веток доносится за­пах снега... я его почувствовал...

, Она смотрела на него глазами, полными печали, а он про- должал:

?'•••'—Я, наверное, самый счастливый человек на земле! Мне принадлежит твое сердце... Ты — моя Алике. Что нам с то­бой до других!

‘Он не закончил свою мысль. Она подошла к нему, лас- »мю провела рукой по его волосам.

- * Не поддавайся душевной боли, мой любимый.

■— Душевная боль не причиняет мне стольких страда- «ий...Ее удивили его слова, она опустилась в кресло рядом со столом, где лежала ее вышивка, и оттуда внимательно смот­рела на него. Он продолжал:

— Смерть отца была слишком неожиданной, слишком жестокой. Я никогда и не представлял себе, что в один пре­красный день унаследую его самодержавную власть,.. Я по­ражен огромной тяжестью той ноши, которая свалилась на мои плечи.

— Не могу ли я тебе чем помочь?

Она спросила об этом просто так, без всякой задней мыс­ли, о чем утверждают недобросовестные биографы. Она про­сто предложила свою помощь, ведь любая женщина всегда стремится помочь мужу.

— Иногда, — продолжал он, — мне не хочется даже ду­мать о том, что я стал новым хозяином такой громадной империи. Иногда так хочется заплакать, разрыдаться, слов­но обиженный ребенок...

Растрогало ли ее такое его признание, была ли она разо­чарована таким его малодушием? •

Никто никогда не узнает, что творилось тогда в голове Алике, какие мысли обуревали ее. Но она явно не хотела поощрять страхи мужа.

— Ники, впереди нас ждут великие дни. Я буду всегда рядом с тобою. Мужайся, мужайся, прежде всего, чтобы за­щитить нашу с тобой любовь...

— Зачем же ее защищать? — перебил он невесту.

— Неужели ты думаешь, что наша испытываемая друг к другу святая нежность, объединяющая нас до таинства бра­косочетания, может понравиться «другим»?Я имею в виду, твою семью, сестер, моих родственников... Возьми на себя труд, погляди вокруг: окружающие нас супружеские пары больше объединяют общие интересы, личные мотивы, а не тот порыв, то влечение, которое позволяет нам соблюдать определенную дистанцию от них. Теперь всем следует при­знать, кто ты такой и кем должен стать, — царем! Отцом для многих народов, первым слугой Божиим в нашей религии. Так сохраняй и впредь во имя нашей близости способность

выражать сомнения, великую душевную чистоту, которую я в тебе так сильно люблю. Биения твоего сердца никто не должен слышать, пусть для них оно превратится в камень. Пусть никто не догадывается, что ты чего-то боишься, опа­саешься.

Он ее внимательно слушал. Он знал, что она права, что она может быть его наставником и будет им, но где найти столько сил, чтобы постоянно быть неуязвимым, чтобы во всем полагаться только на свою совесть?

*.На повседневных богослужениях присутствовала раз­ношерстная толпа, чтобы оказать последние почести усоп­шему Александру III.

В этот момент будущий английский король Георг V на­висал своей жене Марии:

«Каждый день после завтрака мы должны быть на служ­бе в церкви. После панихиды все мы подходили к открыто- мутробу и целовали Святую икону, которая вложена покой- ному в руки. Когда я склонялся над ним и видел очень близ­ко его лицо перед собой, у меня от боли сжималось горло. >0н выглядел таким красивым, таким умиротворенным, хотя, конечно, и сильно изменился. Ведь прошло уже две недели». 4 Алике писала своей сестре Виктории Баттенбергской: «Как все же тяжело, — носить большой траур, оплакивать

мне человека, и в то же время думать о том, какое модное платье надеть для скорого венчания с царем. ^Порой я спрашивала себя, — не станет ли моя свадьба лишь продолжением панихиды, с тем лишь различием, что там на мне будет белое подвенечное платье, а не черное».

©своем близком бракосочетании она не ошиблась. Боль­шой совет императорского дома постановил, что брачная церемония состоится 26 ноября, через восемь дней после похорон. Почему была выбрана именно такая дата? Мини­стры очень заботились о состоянии вдовствующей императ­рицы Марии Федоровны, так как это был ее день рождения, * протокол по такому случаю предусматривал некоторое ослабление общенационального траура, что позволяло про- **сти бракосочетание нового царя.

Принцесса Радзивилл, о которой мы уже выше говори­ли, упрекала Алике в том, что та якобы не в полной мере разделяет печаль своей будущей свекрови. Какой незаслу­женный упрек! Алике старалась быть как можно более не­заметной, зная о весьма прохладном к ней отношении со стороны вдовы императора.

Алике по-прежнему боялась нападков этой восхваляемой всеми женщины, которая славилась своей непринужденно­стью, обаянием, своей утонченной женственностью и сво­ей твердой властностью с блуждающей на губах улыбкой.

Она старалась все время держаться подальше от нее, в тени, ожидая священного обряда бракосочетания, что дела­ло бы ее равной своему супругу, а оттесненные ею принцес­сы, придворные дамы наперебой объясняли такое поведе­ние холодностью ее сердца и даже полным безразличием ко всему, что происходит во дворце.