Читаем Александра полностью

Александра чувствовала себя англичанкой, хотя родилась и выросла в Германии. Это самосознание она усиленно акцентировала, когда в военные годы многие русские уничижительно обзывали ее «немкой». И все же именно Англия отказала ей и ее супругу, — хотя Александра доводилась королю Георгу V двоюродной сестрой, а Николай двоюродным братом, — после отречения и ареста в политическом убежище, когда такая возможность еще не исключалась Временным правительством. В конце августа 1918 г., более чем через месяц после убийства царской семьи, когда за границу просочились слухи о том, что смерть постигла не только царя, король Георг запишет в дневнике, вынося задним числом свой приговор Александре:

«Из России сообщают, что одновременно с Ники, по всей вероятности, убиты Алики, четыре ее дочери и малолетний сын. Какой ужас, и это демонстрирует, что за дьяволы эти большевики. Для бедняжки Алики, возможно, так было лучше, но бедные невинные дети…»

В современном русском сознании образ последней царицы не запятнан виной. Жертва жестокого убийства, она почитается мученицей, такое же отношение православной церкви и к другим членам царской семьи.

Для русских, после провала своего эксперимента чувствующих себя обманутыми в отношении истории страны, изучение досоветского прошлого — путь поиска своего «Я». Для всех прочих знание русского мира и цивилизации, у руин которой мы ныне стоим, и прежде всего механизма ее краха, — предпосылка верной оценки потенциала России в будущем.

Вена, июль 1993 г.Элизабет Гереш

Часть I


ПРИНЦЕССА АЛИКС


Детство в Дармштадте

14 декабря 1878 г. шестилетняя Аликc уединяется в своей комнате. Входящих встречает в в серьезный, замкнутый взгляд. Ни следа былой веселости, снискавшей ей в кругу домашних прозвище «Sunny»[1]: в этот день умерла ее мать Алиса.

Оцепенение и траур царят не только в семье: смерть еще молодой великой герцогини оплакивают в Дармштадте и по всему Гессену. Урожденная принцесса Англии и Ирландии, одна из девяти детей английской королевы Виктории и принца Альберта Саксен-Кобург-Готского, попала в Дармштадт в результате брака с будущим великим герцогом Людвигом IV Гессенским и Прирейнским. Здесь в скором времени она завоевала себе прочное положение и уважение. Ведь помимо официальных обязанностей супруги герцога Алиса постоянно хлопотала об усовершенствованиях в социальной сфере, вводя многочисленные новшества на английский манер, как, например, уход за больными светскими сестрами милосердия — прежде этим занимались исключительно монахини. Великая герцогиня заботилась и о призрении детей-сирот и нуждающихся; и не только через созданные для этих целей учреждения, но и как частное лицо, помогая в меру своих возможностей. Во время обеих войн (1866 и 1870/71 гг.), выпавших на долю великой герцогини, она организовывала по примеру Флоренс Найтингейл лазареты и сама ухаживала за ранеными. Жизненным кредо эта хрупкая женщина сделала принцип: «Life is meant for work, not for pleasure» (Жизнь предназначена для трудов, а не для утех), старалась привить чувство долга и своим детям.

Глава семьи, великий герцог Людвиг IV, был мужчиной импозантной внешности с роскошной бородой, еще более подчеркивавшей его патриархальную привлекательность. Просто и непритязательно воспитанный, он был дисциплинированным и увлеченным солдатом. Его личным пристрастием была охота. При всей склонности к муштре и дисциплине отец Аликc все же предстает обаятельным человеком. Свое потомство он любил больше всего на свете, был щедр и снисходителен, всегда стараясь доставить им простые радости. Детям дозволялось играть в его рабочем кабинете; когда же куда-либо выезжал с ними, их радость не знала границ. Весной семья переезжала в Кранихштейн или Зеехейм, летом в замок Вольфсгартен — любимое место детей — и осенью в Фридберг.

Родители Аликc отличались религиозностью. Ее брат, Эрнст Людвиг, сообщает по этому поводу:

«Мои родители были глубоко религиозными людьми, хотя и не фанатиками. Начиная от Филиппа Великодушного наша линия Гессенского дома становилась все более лютеранской, что очень облегчало понимание англиканской и православной религии. Все мы ходили в церковь приблизительно раз в две недели, мои бабушка и дедушка бывали там каждое воскресенье».



Первые прописи маленькой Aликс


Раннее приобщение к религии произвело глубокое впечатление на Аликc. Уже в первых своих записных книжках она царапала каракулями молитвы.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное