Читаем Александра полностью

Александра чувствовала себя англичанкой, хотя родилась и выросла в Германии. Это самосознание она усиленно акцентировала, когда в военные годы многие русские уничижительно обзывали ее «немкой». И все же именно Англия отказала ей и ее супругу, — хотя Александра доводилась королю Георгу V двоюродной сестрой, а Николай двоюродным братом, — после отречения и ареста в политическом убежище, когда такая возможность еще не исключалась Временным правительством. В конце августа 1918 г., более чем через месяц после убийства царской семьи, когда за границу просочились слухи о том, что смерть постигла не только царя, король Георг запишет в дневнике, вынося задним числом свой приговор Александре:

«Из России сообщают, что одновременно с Ники, по всей вероятности, убиты Алики, четыре ее дочери и малолетний сын. Какой ужас, и это демонстрирует, что за дьяволы эти большевики. Для бедняжки Алики, возможно, так было лучше, но бедные невинные дети…»

В современном русском сознании образ последней царицы не запятнан виной. Жертва жестокого убийства, она почитается мученицей, такое же отношение православной церкви и к другим членам царской семьи.

Для русских, после провала своего эксперимента чувствующих себя обманутыми в отношении истории страны, изучение досоветского прошлого — путь поиска своего «Я». Для всех прочих знание русского мира и цивилизации, у руин которой мы ныне стоим, и прежде всего механизма ее краха, — предпосылка верной оценки потенциала России в будущем.

Вена, июль 1993 г.Элизабет Гереш<p>Часть I</p><empty-line></empty-line><p>ПРИНЦЕССА АЛИКС</p><empty-line></empty-line><p>Детство в Дармштадте</p>

14 декабря 1878 г. шестилетняя Аликc уединяется в своей комнате. Входящих встречает в в серьезный, замкнутый взгляд. Ни следа былой веселости, снискавшей ей в кругу домашних прозвище «Sunny»[1]: в этот день умерла ее мать Алиса.

Оцепенение и траур царят не только в семье: смерть еще молодой великой герцогини оплакивают в Дармштадте и по всему Гессену. Урожденная принцесса Англии и Ирландии, одна из девяти детей английской королевы Виктории и принца Альберта Саксен-Кобург-Готского, попала в Дармштадт в результате брака с будущим великим герцогом Людвигом IV Гессенским и Прирейнским. Здесь в скором времени она завоевала себе прочное положение и уважение. Ведь помимо официальных обязанностей супруги герцога Алиса постоянно хлопотала об усовершенствованиях в социальной сфере, вводя многочисленные новшества на английский манер, как, например, уход за больными светскими сестрами милосердия — прежде этим занимались исключительно монахини. Великая герцогиня заботилась и о призрении детей-сирот и нуждающихся; и не только через созданные для этих целей учреждения, но и как частное лицо, помогая в меру своих возможностей. Во время обеих войн (1866 и 1870/71 гг.), выпавших на долю великой герцогини, она организовывала по примеру Флоренс Найтингейл лазареты и сама ухаживала за ранеными. Жизненным кредо эта хрупкая женщина сделала принцип: «Life is meant for work, not for pleasure» (Жизнь предназначена для трудов, а не для утех), старалась привить чувство долга и своим детям.

Глава семьи, великий герцог Людвиг IV, был мужчиной импозантной внешности с роскошной бородой, еще более подчеркивавшей его патриархальную привлекательность. Просто и непритязательно воспитанный, он был дисциплинированным и увлеченным солдатом. Его личным пристрастием была охота. При всей склонности к муштре и дисциплине отец Аликc все же предстает обаятельным человеком. Свое потомство он любил больше всего на свете, был щедр и снисходителен, всегда стараясь доставить им простые радости. Детям дозволялось играть в его рабочем кабинете; когда же куда-либо выезжал с ними, их радость не знала границ. Весной семья переезжала в Кранихштейн или Зеехейм, летом в замок Вольфсгартен — любимое место детей — и осенью в Фридберг.

Родители Аликc отличались религиозностью. Ее брат, Эрнст Людвиг, сообщает по этому поводу:

«Мои родители были глубоко религиозными людьми, хотя и не фанатиками. Начиная от Филиппа Великодушного наша линия Гессенского дома становилась все более лютеранской, что очень облегчало понимание англиканской и православной религии. Все мы ходили в церковь приблизительно раз в две недели, мои бабушка и дедушка бывали там каждое воскресенье».

Первые прописи маленькой Aликс

Раннее приобщение к религии произвело глубокое впечатление на Аликc. Уже в первых своих записных книжках она царапала каракулями молитвы.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии