Александри В. Стихотворения. Эминеску М. Стихотворения. Кошбук Д. Стихотворения. Караджале И.-Л. Потерянное письмо. Рассказы. Славич И. Счастливая

Как пена волн, как сон искусный,
Как дым, земная тает слава.
Sic transit gloria mundi[42]

— грустныйШепчу я в крепости Сучава[43].
Светлеют древние иконы,
Одеты в лунную парчу.
И снизу гулкий, приглушенный
Я слышу голос: «Пить хочу!»

Выходит старца тень, лучистой

Короной призрачно сверкая;
На нем священное монисто,
Раскрыта шуба дорогая,
«Не бойся, — молвит, — не обижу,
И не для грамот речь моя.
Я знаменитый князь Даби́жа,
Истрате Воевода я».

«Князь хочет в славное былое

Дорогу указать народу?»
Он знаки делает рукою,
Но я не понял воеводу.
«Князь жаждет справедливой мести?
Вам кровь изменников нужна?»
Вздыхает тень: «Сказать по чести,
Я жажду одного — вина.

Когда я князем был Молдовы,

Все виноградари в Котнаре
Мне были услужить готовы,
Души не чая в государе.
Платил я золотом за вина
И был всегда навеселе,
А здесь так скучно и пустынно,
Совсем не то, что на земле.

Ваш свет меня почтить замыслил:

Он справедливо, милосердно
Меня к своим святым причислил
И прямо в рай послал посмертно.
Но как здесь мучат человека!
Прошу я выпить, а в ответ
Сам Петр кричит мне: «Кум, от века
Волынок и вина здесь нет!»

А я был добрый князь, богатый,

Я не скупился на подарки,
И виночерпию дукаты
Нередко насыпал я в чарки.
Ведь не сравнить пустые вещи —
Алмазы, золото, янтарь —
С пирушкой, с шутками похлеще,
С вином, что мы пивали встарь!

Я вел осаду Беча — вместе

С солдатами и разным сбродом;
Сорока, Вранча, их предместья
Отважно встали всем народом
На королей, во всем повинных!
Но с ними мне не по пути:
На сотни тысяч бочек винных
Молдову дайте мне вести!

Где в драке турки, агаряне

Своих бойцов теряли стойких,
Там наше войско — молдоване —
Теряло головы в попойках.
Веселый зубр с тремя звездами
Сиял на всех шатрах. Домой
Вернулся каждый, кто был с нами,
Живой вернулся и хмельной.

Вино с водой я не смешаю,

Пустую спесь ни в грош не ставлю,
И я себе не разрешаю
Совать свой нос в чужую травлю.
Когда идут на нас войною
Язычники, — готов я в бой!
Когда ж воюют меж собою
Ослы, — бегу я в погреб свой.

У венгров с ляхами раздоры.

А мне-то что? Наш пир в разгаре.
Шуты, волынщики, жонглеры
Со мною пьянствуют в Котнаре.
Собравшийся со всей округи
Наш добрый люд плясал и пил,
А я кричал им: «Выпьем, други,
Пить будем, сколько хватит сил!»

Когда б забрел в мои трущобы

Какой-нибудь сухарь ученый,
Не появился б я… Его бы
Не стал просить я униженно.
Ты ж любишь дойну и природу.
Сок винограда, звон ручья,
Ты про Истрате Воеводу
Всем расскажи, мое дитя.

Пускай сыны родного края,

Как требует обычай старый,
За кубком кубок осушая,
На землю выльют две-три чары.
Ведь христианских душ немало
Хранит Молдовы нашей грудь,
В часы веселья влагой алой
И их ты спрыснуть не забудь.

Я завещал Молдове милой

Закон неписаный, безмолвный:
Пустой бочонок должен силой
Перевернуть вверх дном и полный!
И так по всей моей Молдове:
Кто трезв — торчит вниз головой!
Ведь отдыхает всех толковей
Хмельной гуляка и герой.

Чтоб не Шататься мне от хмеля,

На меч я опирался длинный.
Мы славу Бассарабам пели,
Князьям — потомкам Мушатина,[44]
В конце, славнейшего из славных,
Святого Штефана хваля —
Ведь нет ему на небе равных,
Не знала равных и земля!

В себе хранит владык Молдова,

Сердца великие скрывая.
Друзья, пригубим, выпьем снова,
За них по чарке проливая!
Мы выпьем за ночь не однажды,
И утром будем пить и днем.
Здесь опьянеть обязан каждый,
Окончим пить — опять начнем.

Ладони в кулаки сожмите

Вокруг наполненных стаканов.
Могучий голос поднимите,
Единым хором дружно грянув.
Споемте De profundis, братья,
Perennis humus erit rex[45].
О, где вы, годы благодати?
Ушли навек! Bibamus ех!»^[46]