Александрийский Мусей от Птолемеев до Октавиана Августа

Возникшие в первобытную эпоху единства индоевропейских народов, и затем развивающиеся независимо друг от друга в индуизме (Апсары), в германо-скандинавской мифологии (Валькирии) и в греко-римской мифологии (Музы, Хариты, Камены) образы танцующих богинь, дочерей или служительниц одного из верховных богов (как бы он не именовался – Индра, Брахма, Один, Зевс, Дионис, Аполлон), у греков, в эпоху эллинизма, окончательно обрели не только привычное для нас число девять и «канонические» имена, но и вполне сложившийся круг находившихся под их попечением занятий. Прежнюю разноголосицу в числе Муз и в их именах стали объяснять, разделив Муз на старших, дочерей Урана, и младших, дочерей Зевса (Diod. Sic., IV, 7, 1; Cic. De nat. deor., III, 54; Paus., IX, 29, 1–5). Последние, причисленные ещё со времён Гомера и Гесиода к сонму богов-олимпийцев, оставались объектами всеобщего религиозного поклонения, тогда как старших Муз почитали лишь в отдельных местах (таких, например, как Пиерийская долина). И о них изредка вспоминали писатели.

Культ девяти Муз постепенно перемещался из священных долин в города, где на храмовых участках искусственные посадки деревьев и кустарников заменили священные рощи, а фонтаны и нимфеи – священные источники. Даже самое древнее святилище у Геликона в IV–III веках до Р. Х. обогащается такими типично городскими сооружениями как театр и мраморная стоя. Кроме того, долина стала заполняться многочисленными статуями и стелами с памятными надписями.

Как богинь, покровительствующих именно образованной городской элите, воспринимали Муз и деятели Ренессанса. Одно из первых сочинений, посвящённое Музам, вышло из-под пера автора, который, подобно интеллектуалам птолемеевского двора, сочетал в себе талант поэта и учёного-филолога. Опубликованное в начале XVI столетия, в уже известном читателю по нашему Введению жанре syntagma изыскание Лилия Грегория Жиральди[86] интересно не столько текстом, представляющим компиляцию сведений из античной и византийской словесности, но картинкой, открывающей книгу, где девять Муз представлены купающимися как бы в источнике Гиппокрена, вместо которого изображён городской фонтан с бассейном. При этом Музы, купаясь, одновременно играют на разных музыкальных инструментах, явно изготовленных в городских мастерских.

В дальнейшем исследователям Возрождения и Нового Времени в их попытках найти истоки мусической религии пришлось продвигаться далеко назад от культуры к природе.

Следуя по этому пути, они дошли до времён первобытных пастухов и охотников, вслушивавшихся в звуки природы и веривших в сверхъестественные силы. Силы, постепенно обретающие в их сознании черты пока ещё безымянных мужских и женских божеств лесов, лугов и гор. К таковым относились олицетворения рек, озёр, ручьёв, источников, камней, деревьев и трав. Музы при таком подходе «растворились» среди бесчисленных богинь, причисляемых к нимфам, во всех их разнообразиях (Ореады, Дриады, Наяды). Затем, подражая звукам природы, первобытные люди фиксировали и упорядочивали эти звуки в различных ритмах, превратившихся в музыку, сопровождавшую их поэтические импровизации. И каждый ритм обретал свою богиню-покровительницу.

Данная точка зрения разделяется большинством учёных двух последних столетий. Она аргументировано излагается Иоганном Краузе[87], включившим Муз в единый разряд богинь, вырастающий из первобытного культа водных источников. Продолжается Францем Рёдигером, проследившим развитие культа с севера на юг, от равнин Фракии до Пимплейской и Пиерийской долин, и далее – до Геликона, в соответствии с этапами расселения по Балканам общих предков греков и фракийцев[88]. Развивается в ницшеанской концепции борьбы дионисийского и аполлонического начал в греческом искусстве. Далее, вышеупомянутый во Введении труд П. Буайанса показывает сохранение древней связи с природой в мусическом культе, справляемом участниками орфических сообществ. Вальтер Отто связывает происхождение греческой поэзии и песенной культуры с состоянием первобытного религиозного экстаза, инспирированного верой в Муз как богинь-вдохновительниц[89]. И, наконец, недавнее исследование Дженифер Ларсон иллюстрирует сохранение традиций этого первобытного культа в позднем греческом фольклоре, и его локальные особенности по разным регионам, когда-либо заселённым греками, включая Малую Азию и Сицилию[90].