Александрин. Огненный цветок Вальхейма [СИ]

Он так больше с ней и не связался! Похоронил её заживо в этой роскошной клетке — дворце д'Альбре! А мучителем, тюремщиком и надзирателем приставил своего идиота-сына. Серен тошнило от одного вида герцога. Тошнило от его прикосновений, бестолковых разговоров, проявления щенячьего восторга по отношению к ней.

Молодая женщина поражалась самой себе. Удивительно! Как ей хватило выдержки столько времени терпеть этого недоумка. Как она от него ещё не избавилась.

Отправив в ларец из розового дерева отвергнутую нитку жемчуга, герцогиня хмыкнула:

— Ничего, скоро мы с тобой, Кретьен, распрощаемся. Распрощаемся навсегда! А что до вас, ваше высокопреосвященство, — я вами очень разочарована. Вы многое мне посулили, а что я получила взамен на свою жертву? Пшик! Ни одно из ваших обещаний не было исполнено. Вы меня использовали! С моей помощью пытались разгадать, как морры уживались с демонами и при этом не сгнивали заживо. Я, глупая, считала себя особенной. Вашим сокровищем. Но теперь понимаю, что была для вас одной из тех «зверушек», что держите в своих вольерах, пока они сдыхают в муках. Но вы не учли одного, монсеньор, — Серен жёстко усмехнулась, — я ничего не забываю. И никогда, ни-ко-гда, не прощаю.

Притянув к себе поближе очередную сокровищницу, герцогиня вернулась к ревизии и своим размышлениям. Её маленькое расследование увенчалось успехом — теперь она знала о кристалле, называемом Слезой Единой.

— Когда я умирала, вы, монсеньор, и словом о нём не обмолвились. Позволили мне подохнуть! — прошипела молодая женщина, нарушая тишину, которую за минувшие дни успела возненавидеть. Серен ненавидела оставаться наедине со своей долго приглушаемой яростью, неистощимой злобой, которые выжгли в ней все остальные эмоции. — Себя же любимого не оставили без подстраховки.

Сколько раз порывалась она подбить Кретьена отправиться во дворец его высокопреосвященства с визитом вежливости. Явиться туда вместе с мужем, а потом, уличив момент, обыскать покои прелата. Но как бы ни хотелось отнять у Бофремона единственный источник спасения, Серен понимала: это слишком опасно. Наверняка Слеза находится под охраной мощнейших заклинаний, против которых теперешняя она, слабая магичка воздуха, ничего не сможет поделать.

Накрутив на палец золотую цепочку, её светлость поднесла к глазам покачивавшийся на крупных звеньях кроваво-красный рубин. Под лучами тусклого утреннего солнца, едва пробивавшегося сквозь сизую пелену облаков, по граням драгоценного камня как будто пробегали огненные искры.

— Как же я скучаю по своей силе, — вздохнула герцогиня и тут же приободрилась, напомнив самой себе, что совсем скоро она снова станет огненной колдуньей. Пусть и не такой сильной, как прежде.

Но… всему своё время. И до дара Александрин вскорости доберётся. Главное, прежде разлучить этих неразлучных голубков.

Серен нравилась посетившая её ночью идея, когда она лежала с опухшим от слёз лицом и проклинала всех, кто приходил ей в голову. Будет приятно насолить Бофремону. Ещё приятней — подставить под удар Стража. Вряд ли Моран превратится в орудие её мести этому предателю, кардиналу. Но, стравив маркиза и прелата, она значительно повысит шансы отправить бывшего мужа на тот свет.

Ну а если с её помощью раскроются планы господина первого министра, и Бофремона сожгут на костре вместо того везунчика, которого должны были пустить пеплом по ветру и который самым загадочным образом исчез, — что ж, тоже будет весьма приятно.

В любом случае, она останется в выигрыше.

Пересев за изящный секретер, богато инкрустированный малахитом, Серен выдернула из чернильницы перо и, коверкая почерк, написала де Шалону короткое послание.

Это ведь Моран был назначен ответственным за поиски сумасшедшего, призывающего в Вальхейм тварей из потустороннего мира. Мессиру маркизу будет любопытно узнать, что исповедник его величества хранит Слезу Единой, способную изгнать из одержимого даже высшего демона, а у себя в саду, точно свиней или коров, разводит одержимых.

Маркиз тут же помчится к королю испрашивать разрешение на обыск кардинальского дворца. Получит — отлично. Нет — тоже неплохо. Узнав, что под него копают, монсеньор несомненно избавится от Стража.

Любой из вариантов устраивал Серен.

— Пусть перегрызут друг другу глотки, — мечтательно промурлыкала герцогиня.

Присыпав послание песком и подождав, пока высохнут чернила, скрепила листок сургучом, поцеловав на счастье.

Оставалось тайно доставить послание Морану и ждать, когда в столице благодаря её маленькой хитрости грянет очередной гром.

После трагедии в Оржентеле королева отдалила меня от себя на некоторое время. Наверное, я вызывала у неё чувства, схожие с теми, что испытывает неверный муж, еженощно навещаемый призраком своей безвременно усопшей супруги и попрекаемый ею за каждую измену.