Александровскiе кадеты

— Выбираю физику, — громко сказал Петя Ниткин. — Ваше благородие, господин капитан: своим оружием я выбираю физику. Впрочем, по желанию кадета Васильчикова, могу заменить на арифметику.

Тут произошла та самая немая сцена, каковой заканчивается знаменитая комедия г-на Гоголя.

Капитан Ромашкевич застыл соляным столпом, изумлённо глядя на невозмутимого Ниткина; капитан Коссарт начал было разводить руками, словно пытаясь выразить невыразимое удивление, да так и замер; Ирина Ивановна, казалось, пытается броситься к обоим кадетам, но словно бы оледенела, едва начав движение.

— К-как физика? К-какая ещё ар-рифметика?.. — пробормотал поражённый в самое сердце Васильчиков.

— Как вызванный, — назидательно, словно помощник присяжного поверенного, заявил Петя, — я имею право на выбор оружия. Нигде не сказано, что разрешение дуэли возможно лишь через, э-э-э, физические процессы.

Это было чистой правдой.

— Послушайте, господа, да прекратите же вы этот балаган! — не выдержала Ирина Ивановна. — Какие, прости, Господи, дуэли?! Их и в армии отменили, слава Богу!..

— Мадемуазель Шульц, очень прошу вас не…

— Как это «не»?! Как это «не»?! — возмутилась означенная мадемуазель. — Ясно, что кадет Ниткин знает как физику, так и арифметику несравненно лучше кадета Васильчикова!..

— Вы бы предпочти, чтобы он их не знал? — иронически поинтересовался Коссарт. — На войне и на дуэли каждый стремится использовать все свои преимущества.

— Константин Дмитриевич! — вспыхнула госпожа Шульц. — Я с радостью подискутирую с вами о войнах с дуэлями, но не здесь же! Кадет Васильчиков! С чего всё началось? Почему кадет Ниткин стал вас оскорблять?

Степка замигал.

— Мадемуазель Шульц! — начальник шестой роты, подполковник Ямпольский, появился среди других офицеров. — Что происходит? Отчего вы допрашиваете моего кадета?

Вид подполковник имел крайне раздражённый и недовольный.

— Не допрашиваю, Владимир Аристархович, а выясняю все обстоятельства, что привели, изволите ли видеть, к вызову на дуэль!

— На дуэль? — удивилься Ямпольской. — Ну и ну. Мой кадет вызвал вашего?

— Да, кадета Ниткина.

— Господин подполковник, господин подполковник! — немедля наябедничал Васильчиков, — кадет Ниткин сказал, что, что… дав… диф… дефергацией меня по замкнутой конуре!..

— Чего? — изумился ещё больше начальник «шестёрки». — Какой ещё «дефергацией»?!

— Осмелюсь доложить, ваше высокоблагородие, «дивиргенцией», — с невесть откуда взявшейся смелостью доложил Петя Ниткин. — Дивиргецией по замкнутому контуру.

Ямпольский аж замер.

— Так моих кадет ещё никто не посылал. Даже я сам.

— Владимир Аристархович, я прекрасно знаю кадета Ниткина, — вновь вмешалась Ирина Ивановна. — Он никогда не затеял бы ссоры первым!.. К тому же использование терминов из высшей математики даже в таком контексте никак не является смертельным оскорблением.

Ямпольский фыркнул, подкрутил усы.

— Оскорбление, m-mle Шульц, есть оскорбление. Мой кадет, в полном соответствии с правилами корпуса, вызвал обидчика на дуэль, обратившись к старшему начальнику. А чем же ответил кадет Ниткин? Что выбрал он оружием? Капитан Коссарт, что вообще происходит? Госпожа Шульц уже назначена воспитателем седьмой роты вместо вам с капитаном Ромашкевичем?

— Физику, — мрачно сказал Коссарт. — Или арифметику. Кадет Ниткин в качестве оружия выбрал эти два предмета.

На подполковника он взирал так, что явно сам бы с удовольствием вызвал того к барьеру.

— Физику, подумать только! — искренне возмутился Ямпольский. — Дуэль, господа, решается старым добрым поединком. Стрельба исключается, остаются английский бокс, французская борьба, испанское фехтование, или, на крайний случай, рукопашный бой. А что предложил ваш кадет?.. «Арифметику»? полноте, я, наверное, ослышался. Что это за дуэль, господа?.. Это хитрость, ловкость, умение быстро соображать. Но не дуэль.

— Совершенно с вами согласна, господин подполковник, — вдруг медовым голоском пропела Ирина Ивановна. — Это никакая не дуэль, всё давно пора прекратить, ибо дело не стоит выеденного яйца.

— Прекратить… — с неопределённым выражением сказал Ямпольский. — Вы пользуетесь — я бы добавил, «беззастенчиво пользуетесь» — рыцарственным к вам отношением, защищая своих подопечных. В моё время устроивших подобную свару младших кадет попросту бы оставили без отпуска и обеда, лишили бы права на форму, а коль не внимут — высекли бы без долгих антимоний. Всё, достаточно! Как старший по званию — приказываю разбирательства прекратить. На кадета Васильчикова налагаю взыскание за излишнюю прямодушность; на кадета Ниткина — за излишнюю хитрость. У нас тут не суд присяжных, кадет. Хитрые ораторские приёмы здесь не сработают. Прошу запомнить. Ваш начальник роты, кадет Ниткин, получит от меня официальную записку с наложенным взысканием. Всё, господа, возвращаемся к работе, возвращаемся! Каток сам себя не расчистит, — подполковник повернулся и, набросив башлык, отправился восвояси, вовсе не собираясь оставаться со своими воспитанниками.