Алексей Петров

— Хм, у меня есть свои методы. Я всегда побеждаю.

Подхожу к верстаку с металлической поверхностью и начинаю копаться в беспорядочно разбросанных инструментах.

Эники, беники…

— Ты подойдешь, — шепчу я.

Поднимаю отвертку с крестовым наконечником и прижимаю ее к запястью, вращая рукоятку между большим и указательным пальцем. Наконечник тупой, покрытый ржавчиной медного цвета, но он все равно справится с задачей.

Провожу металлическим инструментом по его носу, сильно надавливаю на верхнюю губу и наклоняю голову набок.

— Где он? — спрашиваю я.

Единственный ответ, который получаю, — это быстрое покачивание головой, глаза смотрят куда угодно, только не на меня.

Неправильный ответ, мой друг.

Издав негромкое цоканье, я втыкаю отвертку в его зрачок, когда он быстро закрывает веко над металлом.

Из меня вырывается злобный смех, я упиваюсь криками, наблюдая, как кровь сочится из проткнутого глаза.

Кажется, что его тело охвачено огнем, и во мне разгорается трепет. Капли пота выступают у него на лбу, медленно стекая по переносице.

Склонив голову набок, замечаю, что в уголках его рта собирается кровь.

Схватив за подбородок, я сжимаю его щеки, заставляя приоткрыть рот.

— Черт возьми! — ругаюсь я.

Испуганная маленькая сучка откусила себе язык.

— Ну, теперь ты для меня бесполезен.

Вынимая отвертку из глаза, я вонзаю ее ему прямо в сердце. Нет смысла тянуть с этим дальше, когда он буквально не может сказать мне то, что мне нужно.

Я выпрямляюсь, вытирая кровь с рук о грубую ткань штанов.

Свет в ванной все еще горит, сообщая мне, что Амелия до сих пор там. Я благодарен судьбе, что ей не пришлось быть свидетельницей всего этого, каким бы недолгим это ни было. Ей не обязательно знать, на что я готов пойти ради ответов, особенно теперь, когда она вовлечена.

Она стала моим приоритетом номер один. Ее безопасность — единственное, о чем я думаю. Эти ублюдки залягут на глубине шести футов, прежде чем позволю им тронуть хоть волосок на ее хорошенькой головке.

Я защищу тебя, малышка.

— Эй, я прочитала все книги, которые смогла найти, и теперь мне скучно. Нужно что-нибудь сделать?

Алексей оборачивается через плечо, сидя за своим рабочим столом, с улыбкой.

— Выдвини вон тот стул, — говорит он, указывая на соседний стол. — Видишь эту красную точку? Она с утра бегает по экрану как сумасшедшая. Можешь присмотреть за ней, пока я сделаю пару звонков? Если она выйдет за пределы этого черного круга, крикни.

Не мой тип развлечений, но почему бы и нет. Мне нравится мысль о том, чтобы работать с ним, даже если его работа… немного необычная.

Маленькая красная точка мечется по экрану, а я внимательно слежу за каждым ее движением.

Голос Алексея доносится из холла, где я слышу, как он расхаживает по этажу.

— Нет. Все оказалось не так просто, как ты думаешь, ты ведь это уже знаешь. Меня здесь просто завалило снегом. Еды хватит на неделю, так что погода должна скоро успокоиться, иначе я помру с голоду и присоединюсь к куче бесполезных тел снаружи.

Я тихо смеюсь и сразу чувствую его руку на своем плече.

— Да нет здесь никого. Это телевизор, здесь скучно, ты же понимаешь.

Его глаза впиваются в мои, а палец прижимается к губам, призывая молчать. Приоткрывая губы, я беру в рот его указательный палец, посасывая по всей длине, пока мои глаза закатываются и закрываются.

— Черт, — бормочет он себе под нос. — Ничего, он снова начал двигаться, и я подумал, что он идет в нашу сторону. Ложная тревога.

Он с хлопком вынимает палец из моего рта и поднимает меня с места, кивая в сторону двери.

Проведя рукой по его обнаженной груди, я дарю ему легкий поцелуй в щеку и оставляю работать. Кажется, мне придется самой найти себе развлечение.

Босые ноги ступают по холодному полу, и чем ближе я подхожу к гостиной, тем сильнее меня обдает жаром от камина.

Я еще не переоделась в свою одежду с момента приезда, ношу только его футболки. Главное — комфорт, как говорится. Или в моем случае — его взгляд, прикованный к моей круглой заднице каждый раз, когда хожу в черной футболке с круглым вырезом.

Как я перешла от ненависти к тому, чтобы быть здесь, к тому, чтобы никогда не хотеть уезжать, — выше моего понимания. Но Алексей это чувствует. Я слышу его поздно ночью, когда он думает, что сплю, как он кричит по телефону о том, что застрял здесь, что нужно сделать работу и что еще одно тело добавится к куче снаружи.

Это должно бы пугать меня, но вместо этого вызывает во мне трепет. Опасность жить с мужчиной, который мог бы убить меня голыми руками за что-то такое простое, как отказ ему.

Я бы не возражала, если бы его руки обвились вокруг моей шеи.

Мое тело воспламеняется, огонь разгорается между ног. С тех пор как он был внутри меня, это все, о чем я могу думать. Как наркоман, нуждающийся в новой дозе. Мне нужен его член глубоко внутри, пока я выкрикиваю его имя.

Потирая указательным пальцем по своим маленьким трусикам, я чувствую, как разливается влага, адреналин зашкаливает.

Эту проблему я могу решить и без его помощи.