Алекси Лайхо. Гитара, хаос и контроль в жизни лидера Children of Bodom

Прозвучит, конечно, странно, но в конечном счете мне потребовалась храбрость для того, чтобы попытаться поставить припев сразу после куплета. Раньше между ними вечно были насильно втиснуты какие-то куски, будто взятые из прогрессив-рока. Пожалуй, песня „Hate Me“ – это лучший пример такого сознательного упрощения. Или на самом деле еще более ранний пример – песня „Deadnight Warrior“. Эти изменения – словно маленькие линии на водной глади. Ведь просто и скучно писать похожие друг на друга песни. На этот счет нет никаких научных фактов, но новые знания приобретаются лишь с практикой. Думаю, в наше время можно найти формулу на эту тему в Гугле!

Еще одна вещь, с которой всегда нужно быть очень осторожным, – это заимствования. И я сейчас не имею в виду риффы, потому что вы должны уметь отличать ваши собственные идеи от чужих. Я скорее говорю о стиле и атмосфере. Какие-то приемы или части песен могут настолько сильно напоминать, например, Slayer или ранних Sentenced, что нужно тут же отказываться от написанного.

Тем не менее уже много раз обсуждался тот факт, что зачастую люди совершенно глухи к собственному творчеству. В том числе и я, и вся моя группа. Мы можем обсуждать новую идею до тех пор, пока кто-то вдруг не сообразит, что это чуть ли не плагиат. Но случаются ситуации, когда никакого «источника» не найти или никто со стороны ничего не замечает. Кто тогда прав? Моцарт, Сальери или кто-то другой?

Глава четвертая

в которой жестокое преследование заставляет Алекси еще в несовершеннолетнем возрасте уйти из дома. Ночлег он находит то у сестры, то у друзей, то у одиноких женщин из района Каллио. Безопасным местом становится новая репетиционная точка в клубе Lepakko. Там же Алекси встречает Кимберли Госс.

Четвертым тузом в раскладе вокруг неустанно бьющегося сердца коллектива становится клавишник Янне Вирман. После выхода третьей демозаписи название группы стремительно меняется с IneartheD на Children of Bodom и Эво Похъёла из компании Spinefarm Records помогает появиться на свет дебютному альбому Something Wild.

Мне было семнадцать лет, когда я ушел из дома. Чаще всего я оставался у сестры, но иногда ночевал на репетиционной точке или у друзей на диване. Это был запоминающийся этап моей жизни. Характер не позволил мне тогда поджать хвост и вернуться обратно домой. Глупая бравада и жесткие принципы. Я, конечно, поддерживал связь с родителями и даже иногда заходил навестить их. Разумеется, они знали, почему я уехал из Эспоо. А я, со своей стороны, знал, что мама и папа беспокоятся обо мне. И не без причины.

В середине 1990-х неподалеку от моего дома я попал в лапы к сумасшедшим наркоманам. Я знал, что двое из этой банды однажды уже замочили кого-то, и я своими глазами видел то, что они сотворили с одним парнем. Они били его по голове ногами в ботинках с металлическими носами, хотя их жертва уже лежала на земле.

* * *

Отчасти самым безумным было то, что эти типы казались очень похожими на меня и в плане внешности, и по поведению. Длинные волосы и куртки-бомберы. В то время в Манккаа это был стандартный комплект одежды: куртка-пилот, камуфляжные или спортивные штаны. Часто эта «униформа» включала в себя также свитер финской сборной с изображением льва – я сейчас имею в виду хоккейную сборную. Ну или это могло быть что-нибудь другое с символикой Финляндии.

Гопники тогда обитали в районе Олари, а скинхеды в основном находились там, где продавали спиды, то есть в Кивенлахти или в Соукка. А эти психопаты приезжали из Вантаа, и казалось, будто они из моей компании. Они тогда часто бродили по Манккаа и в основном терроризировали меня.

И это все происходило на фоне совершенно безумной, выдуманной истории про ревность к одной моей подружке. Просто плод их воображения. Однажды они напали на меня на парковке на окраине Эспоо и приставили нож к горлу. Вот ублюдки! Эти типы, которые были меня всего на пару-тройку лет старше, серьезно угрожали, что убьют меня.