Алекси Лайхо. Гитара, хаос и контроль в жизни лидера Children of Bodom

Гастрольные дни тогда казались нам очень размытыми, поскольку мы применяли нашу схему кругосветного путешествия уже во второй или в третий раз. И этот термин стоит воспринимать совершенно буквально: например, мы начинаем в Финляндии или где-то недалеко от нее, продолжаем свой путь через Азию и Австралию, после отправляемся в Северную и Южную Америку и уже оттуда через Японию возвращаемся в Европу. Обычно череда концертов завершалась к Рождеству.

Этот формат тура был построен таким образом, чтобы он заканчивался в Центральной и Южной Америке, до запланированных рождественских выступлений в Финляндии или в других северных странах.

Концерты в Центральной и Южной Америке уже давно проходят очень круто, и поэтому мне всегда нравится там выступать. Кроме того, Мексика – это одно из моих любимых мест в мире при любом раскладе. Целиком и полностью. Мне нравится их культура, еда и прочее.

Когда-то меня жутко выбешивал пиратский бизнес латиноамериканцев, но сейчас его, по сути, уже не существует. В наши дни народ повсеместно скачивает альбомы из интернета, и я практически уверен, что пиратские диски и кассеты уже не выпускаются.

Да и вообще, мне абсолютно насрать на этих пиратов, пока люди приходят на концерты и отрываются. Если с происходящим на рынке ничего поделать нельзя, то нет смысла беспокоиться об этом. Ведь мы эту ситуацию наблюдали еще десять лет назад, во время выхода Chaos Ridden Years. Официальные концертные записи были вытеснены бутлегами (аудио- или видеозаписи, распространяемые без разрешения правообладателей, – прим. пер.), а студийные альбомы стали выпускаться пиратами.

В новых странах на юго-востоке Европы, где мы, говоря деловым языком, открыли рынок, сейчас выделывают аналогичные пируэты. Оттуда не стоит ждать дохода от продаж альбомов, но мне кажется, что это по-настоящему здорово и почетно – приехать и провести достойное шоу для местной восторженной и благодарной публики.

* * *

Мое левое плечо беспокоило меня всё больше и больше с тех пор, как в 2009 году я упал с полки в нашем тур-автобусе. Иногда даже спать было больно, и в моем меню постоянно присутствовало множество сильнейших препаратов. В конце концов я был вынужден брать с собой в длительные туры небольшую персональную аптечку. Я не мог рисковать тем, что обезболивающие закончатся где-нибудь у черта на куличках и из-за меня вся наша команда окажется в неловком положении.

В этом смысле наша профессия действительно безжалостна, так что нельзя просто остаться дома отдыхать из-за какой-нибудь легкой простуды. Заменить свое выступление концертом другой группы невозможно, так же как нельзя просто отменить любой из концертов. Когда мы гастролировали уже десять лет, я гордился тем, что за всё это время отменилось всего два наших выступления. И оба сорвались из-за того, что я облажался, – прямо как тогда, во время мошпита с Куоппалой в Hard Rock Café Сеула.

В противовес этому могу сказать, что на некоторых концертах я выступал с температурой под 40. После случая в Сеуле было всего несколько отмен, но и они также произошли лишь по моей вине. Вот почему я решил, что мне нужно проверить состояние своего плеча. Я хотел убедиться, что держу ситуацию под контролем.

Я даже не знал, что существуют какие-то врачи, специализирующиеся на проблемах с плечом, но, задав несколько вопросов знакомым, я получил наводку на квалифицированного доктора. Ортопед Ямму Оунап, который раньше лечил хоккеистов, взялся за мой случай и пообещал составить план лечения. Сначала, мы, конечно же, должны были выяснить, что конкретно происходит с плечом.

Сперва мы сделали рентген. Снимки показали, что ситуация серьезная. Сначала Ямму даже не мог поверить, что на плечо, находившеся в совершенно разъебанном состоянии, давил ремень от гитары, которая весит несколько килограммов, и что это продолжалось более пяти лет и Бог его знает сколько десятков концертов.

Согласно диагнозу, поставленному в 2009 году в Денвере, у меня был только один перелом. А в Хельсинки выяснилось, что вместо одной сломанной кости у меня на самом деле таких две. Вторую я повредил либо там же в Денвере, либо двумя годами ранее на дорожке для боулинга в Хельсинки. Честно говоря, в кабинете врача мне было уже всё равно, где я получил эту травму.

Действительно имело значение лишь то, что около ключицы у меня был один перелом, сросшийся в неправильном положении, а рядом с ним другой, совершенно не заживший. Рентген показал, что одна кость была всё еще сломана и тем самым она травмировала прилегающие к ней ткани. Неудивительно, что иногда плечо побаливало. Нужно было срочно принимать меры.