Алексий II

— Я с детства знаю эстонский разговорный язык, могу проводить и службу на эстонском. Но проповедовать на эстонском мне было трудно: всё-таки церковный язык отличается от бытового. Первую свою проповедь в эстонском приходе я решил провести с помощью переводчика. Но быстро убедился, что слово пастыря не доходит до верующих через переводчика. Говорить священнослужителю в церкви надо на родном для верующих языке. Поэтому в эстонских приходах я впоследствии старался проповедовать не очень длинно, но на эстонском. Среди верующих эстонцев были люди глубоко религиозные и бесконечно преданные Православию. В Йыхви ко мне на службу регулярно приходили шестеро эстонцев из так называемой группы последователей Нормана: они считали, что причащаться следует каждую неделю. В своё время именно запрет на еженедельное причащение толкнул их на переход из лютеранства в Православие. Русские прихожане были немало смущены таким поведением. Им это казалось неправильным, некоторые даже начали осуждать эстонцев. А между тем эти прихожане жили в восемнадцати километрах от нашего храма. В любую погоду — дождь, снег, распутицу ли — люди на попутках, а чаще пешком добирались до церкви и с восьми утра начинали молиться. Поэтому я предложил тем, кто принялся осуждать столь частое причащение, обратить внимание сначала на то, как эти верующие готовятся к Причастию Святых Христовых Тайн, как вычитывают на коленях всё правило, с каким рвением это делают. И осуждающие вскоре поняли тех эстонцев. Даже смотреть на них стали едва ли не с восхищением. Здесь, мне кажется, важно отметить, что в моё время не было никаких осложнений между русской и эстонской частью клира и паствы. Не было ни антагонизма, ни ненависти.

Прихожане поначалу смущались тем, что их пастырь столь молод. Нужно было пройти ещё и через это испытание, доказать людям, что он имеет право именоваться отцом.

— Пастырь обязан быть отцом, а молод он или сед — это значения не имеет. Наш святой долг — помогать людям преодолевать всевозможные трудности, испытания. Чтобы на каждом приходе, в каждом монастыре люди, приходящие для молитвы, чувствовали: о них проявляется попечение и самая искренняя забота. Пастырь в первую очередь обязан быть отцом, потому что именно с отеческой любовью должен опекать вверенное ему стадо духовных чад. И молодость тому не помеха. Главное, чтобы священнослужитель был способен проявлять Христову любовь по отношению к тем, кто к нему обращается, укреплять их в вере и помогать в трудностях. Отеческое благопопечение являть! Конечно же, в первые годы священнической службы мне пришлось нелегко: невероятно сложные судьбы, семейные драмы, социальные и человеческие пороки... Во всё это мне пришлось окунуться на целых семь лет — столько я прослужил в Богоявленском храме в Йыхви и, смею надеяться, для многих сумел стать настоящим духовным отцом. Ведь пастырь большей частью имеет дело с людьми, которые сами обратились к нему. А раз человек пришёл в церковь, значит, нравственное начало в нём уже пробудилось. Задача пастыря нащупать в человеке, дать проявиться, а затем и заставить зазвучать в полный голос лучшие струны души. Хотя то, что творилось в то время вокруг, подчас приводило в уныние и мало способствовало духовному пробуждению.

Что же именно могло приводить в уныние людей после того, как они одержали победу в самой страшной войне за всю историю человечества? Начать можно с международной обстановки. Люди во всём мире, а у нас в стране — с наибольшей тоской, постоянно ждали новой войны, только на сей раз ещё более страшной, атомной. Её предвестницей многие называли войну в Корее, где на стороне корейцев против Америки воевали не только китайцы, но и наши. В самой стране с «делом врачей» начинался новый виток террора, но Великим постом 5 марта 1953 года не стало Иосифа Сталина, и от этого сделалось ещё тревожнее, потому что боялись, что теперь все страны-хищники со всех сторон набросятся на осиротевшую советскую державу, загрызут её своими ядерными зубами. После бериевской амнистии на волю вырвались сотни тысяч уголовников, тотчас бросившиеся воровать, грабить, убивать. Вскоре и сам «товарищ Берия вышел из доверия». Власть всё больше пригребал к рукам Никита Хрущёв. Под его руководством началась новая эпоха гонений на Православие. 7 июля 1954 года вышло сигнальное постановление ЦК КПСС «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах её улучшения».