Алешка и Аленка в Стране Вечного Дождя (история первая)

— Старик Зем, — сказал Крокобряк с отвращением. — У него в поселке больше всех детей было. И он их любил, конечно. Все подарки им диковинные делал! Вот его пятой дочери и захотелось на день рождения летающего крокодила. Ну, вот Зем (чтоб ему до конца жизни есть одну капусту!) и отправился к Цветку. Желаю, говорит, летающее существо с головой и туловищем крокодила, крыльями вороны и павлиньим хвостом! Вот я и появился! Я ему, конечно, тут же так всыпал, что он больше ко мне и ни разу не подходил — боится!

— А почему вы ему… ну, всыпали? — удивилась Аленка. — Ведь без него вас не было бы!

— Потому, что он забыл про ноги!!!

Дети посмотрели на летающего крокодила по внимательнее — действительно, никаких ног у него не было, и он лежал на земле просто на брюхе.

— Ходить не могу, только летаю, — пожаловался Крокобряк. — Но даже и с полетом проблема — невозможно взлететь прямо с брюха — крыльями не размахнуться. Поэтому, для того, чтобы взлететь, мне нужно упасть с обрыва — тогда я машу крыльями как надо и набираю высоту. А если обрыва нет — все! Ни ходить, ни летать!

— А почему, извините, вас так смешно зовут — Крокобряк? — осторожно поинтересовался Алешка.

— Это дети меня так прозвали. Означает — крокодил, который падает.

— Почему — падает?!

— А ты пробовал аккуратно приземлиться, если у тебя нет ног?! — рявкнул Крокобряк.

— Извините, не нервничайте, пожалуйста, — попросил Алешка. — Вы когда кричите — очень страшный. Я во взлетах и посадках я мало что не понимаю — ведь я не летаю!

— Не летаешь, так молчи, — сказал Крокобряк грустно, потом вздохнул и принялся объяснять. — Если ты самолет, то у тебя есть специальные колеса — шасси называются, и ты мягко садишься на них.

— Я это знаю! — вставил Алешка.

— Не перебивай! — одернул мальчика Крокобряк. — Так, о чем это я? А! Если ты самолет, то садишься на шасси. Если ты птица — садишься на ноги. Или на лапы — как кому больше нравиться. А если у тебя нет ни того, ни другого, ты брякаешься на брюхо и проезжаешь на нем несколько метров, пока не остановишься! На земле после моей посадки такая борозда остается — будто плугом пахали! Хорошо, что у меня брюхо крокодила — кожа прочная. Было бы брюхо кролика — совсем пропал бы. Вот такая беда! Конечно, можно было бы садиться мягко на воду, но с воды я потом не поднимусь в воздух. Один раз попробовал — на всю жизнь запомнил! И вообще — жить в реке или в озере я не могу, хоть и крокодил — крылья промокают насквозь и тянут на дно. Остается здесь мучиться! Сколько раз я просил детей — ну пожелайте вы перед Цветком хоть какие-то ноги для меня, у вас же есть неиспользованные желания! Так нет же — этим маленьким жадинам нравилось смотреть, как я падаю! Очень смешно, говорят! А я и рад, что с ними так получилось! — добавил Крокобряк мстительно. — Пусть сидят теперь на поляне — будут знать, как смеяться над чужими страданиями!

— А Мери-Эл говорила, что вы добрый, — сказала с упреком Аленка.

— И им так плохо там, на поляне! — добавил Алешка.

— Да? — спросил Крокобряк и как будто смягчился. — Наверное, действительно, плохо — я часто их вижу, когда пролетаю над лесом. Только Мери-Эл я среди них не видел! А она хорошая девочка, всегда меня жалела, даже хотела мне ноги пожелать, да только остальные ее отговаривали!

— Она не на поляне, — сказал Алешка. — Она дома сейчас, только не может на улицу выйти — тогда она исчезнет.

— И окажется вместе со всеми другими на поляне, да? — уточнил Крокобряк.

— Скорее всего — да, — сказала с грустью Аленка. — Извините за любопытство, — продолжила она осторожно, — но у вас и вправду павлиний хвост?

— Павлиний! — признался Крокобряк с отвращением. — Смотри!

Он поднял и раскрыл свой хвост. Хвост был огромным — подстать размерам самого летающего крокодила, и расцветки необыкновенной — казалось, в хвосте присутствовали все мыслимые цвета. Тут угадывалось и пламя костра, и зелень травы, и удивительный цвет клиновых листьев осенью…

— Кошмар, правда? — спросил Крокобряк Аленку.

— Вовсе нет, — ответила девочка. — По моему, очень даже красиво!

— Да? Ну, дело вкуса, — сказал Крокобряк и сложил свой хвост. — Я бы с удовольствием поменял хвост на ноги. На любые — даже на слоновые.

— Вы извините, — сказал Алешка, — но мне показалось, что сейчас у вас какая-то проблема?

Крокобряк в раздражении хлопнул хвостом по мокрой траве — во все стороны полетели брызги.

— Еще бы не проблема! — воскликнул он. — Я летал, захотел приземлиться, но упал слишком далеко от обрыва, с которого всегда начинаю полет! Вон обрыв, — он кивнул в сторону, и дети увидели, что метрах в пятидесяти действительно находится обрыв, — но доползти у меня до него не получается — крылья по мокрой траве скользят!

— Мы помогли бы вам, — осторожно сказала Аленка, — но мы боимся к вам подходить. У вас такие страшные зубы!

— Глупости! — заверил ее Крокобряк. — Летающие крокодилы не едят детей! Я вообще предпочитаю зеленые помидоры — их можно срывать прямо с куста в полете, когда паришь низко-низко над землей. Сейчас так много зеленых помидор!