Альфа и Омега

– Ты за кого меня держишь, идиот? Я жизнь прожил и все в этой жизни видел. В том числе и наркоманов. Героиновый наркоман, который каждый день колется, уже никогда не вылезет из петли, понял? Ты колешься каждый день, так ведь?

– Ну, может, не каждый день… нет, не каждый.

– Ты врешь, щенок. Я наблюдал за тобой всю неделю. Ты колешься каждый день. Тебе жить осталось до понедельника. Сдохнешь на помойке как последняя скотина! Почему ты привязался к наркотикам? Почему?

– Папа, прежде чем говорить, я должен принять дозу… мне очень плохо…

– Нет и еще раз нет. Отвечай, почему ты подсел на героин. Ведь у тебя все было хорошо.

– Папа, дай мне ширнуться…

– Хорошо, я разрешу тебе, если ты скажешь правду.

Ежик больше не мог терпеть. Все его тело разламывалось, но главная мука еще не пришла. Он чувствовал приближение внутренней дрожи, которая появляется перед болью, приносящей адские страдания. Еще минута, и у него начнутся конвульсии.

– Меня завербовали англичане…

– СИС?

– Да.

– Зачем ты пошел на сотрудничество с ними?

– Хотел заработать денег.

– Заработать денег, идиот, да ты знаешь, сколько у нас денег?

У старшего Ежикова чуть было не слетела с языка правда, и только по старой привычке никогда не говорить ее без надобности, он смолчал. На самом же деле денег у их семьи хранилось только в закопанном виде восемьсот семьдесят тысяч долларов. Эту сумму Виктору Ежикову честно вернули польские коммунисты, когда ПОРП была распущена. В тот драматический момент он по заданию ЦК находился в Варшаве и пытался оказать товарищам помощь на месте. Однако всякая помощь была уже бесполезна. После отстранения ПОРП от власти Ежиков был вызван на явку, и представитель бывшего ЦК Польской Объединенной Рабочей Партии передал ему то, в чем больше не было надобности. При этом поляк полагал, что представитель братской партии вернет деньги в кассу КПСС. Здесь он ошибался, так как братский представитель быстро смекнул, что неофициальная обстановка передачи предполагает и неопределенность дальнейшей судьбы зеленых бумажек. После его возвращения в Москву, кейс с долларами был упакован в целлофан и закопан в лучших традициях конспирации неподалеку от любимой хозяйской елки, в двух метрах от ствола, точно на юг. Но помимо этого запаса, у Ежикова были и счета еще в нескольких странах «третьего» мира. Счета эти образовывались при актах оказания одноразовой помощи компартиям недоразвитых стран. Одноразовая помощь оказывалась обычно чемоданами долларов, причем постоянно происходила усушка-утруска содержимого в пользу как получателя, так и давателя. В результате Ежиков мог спокойно смотреть в будущее, и само по себе падение с небес на дачу его мало беспокоило. Больше раздражало то, что все в стране шло не так, как он хотел. К дележу гигантского наследия ЦК допускались не те, кто это наследие создавал, например, такие, как он, а какие-то мистические личности, еще вчера неизвестные никому. Борис Николаевич только готовился стать Президентом всея Руси, а его люди уже захватывали фабрики и заводы партии, ее издательства, типографии и гостиницы, курорты и здравницы, открытые и закрытые банковские счета. Эта вакханалия не могла не бесить старшего Ежикова. Он вел переговоры с рядом своих соратников о том, чтобы успеть отхватить хотя бы частицу этого добра в легальное пользование. Кажется, что-то стало получаться, и тут – история с Евгением, которая просто подсекла старого партийца. Ведь все свои усилия он направлял на создание будущего для единственного сына. Для своего единственного олуха, который сам, конечно же, ничего не в состоянии достичь. Если оставить его без поддержки, то внуки будут влачить нищее существование в этой новой жизни, которая обещает быть сладкой отнюдь не для всех. Он делал все, чтобы внуки имели свой кусок хлеба с джемом. Но теперь стало ясно, что они вообще могут не появиться на свет. А если родятся от наркомана, то возникнет вопрос, стоило ли им рождаться?

Старший Ежиков всегда знал, что его сын не боец. Хотя, в целом, мальчик был вполне адекватен требованиям времени, но природная лень и отсутствие склонности работать локтями лишали его серьезных жизненных перспектив. Женю пришлось постоянно поддерживать, надо было поднимать достойного наследника, ведь каждый делает своему ребенку карьеру. Вспомнился популярный когда-то анекдот: генерал гуляет с внуком и тот его спрашивает:

– Дедушка, а я буду генералом?

– Будешь, будешь, внучек, – отвечает старик.

– А маршалом?

– Нет, маршалом ты не будешь.

– Почему?

– У маршала свои внуки имеются.