Альфа и Омега

Краем уха услышав, как сперва открылась, а потом закрылась дверь в ванную комнату, я потянулась всем телом и невинно уточнила:

— Ты еще не насытился?

— Тобой? — уточнил альфа, забираясь ко мне в душ. — Никогда.

Мы долго целовались, стоя под горячими упругими струями воды, словно нежились в большом пушистом облаке, что существовало вокруг нас почти буквально, учитывая пар и наши переплетшиеся, словно две обнявшиеся кошки, запахи.

— Прости, если немного… перегнул палку, — произнес наконец Йон, чуть отстранившись и поправив мои волосы, которые из-за воды выглядели темнее обычного. — У меня словно все тормоза отключились. Ты не представляешь, какая ты горячая, маленькая омега.

— Все нормально, — улыбнулась я, потершись щекой о его плечо и прикоснувшись к нему губами. — Думаю, что-то такое мне и было нужно.

— Может, прозвучит странно, но когда я вошел в тебя, то словно… вернулся домой, — негромко и как будто слегка смущаясь проговорил он. — И нет, я не про ту убогую квартиру, где мы жили с матерью. Я про… настоящий дом. Про такое место, куда каждый хочет вернуться с самого рождения, не понимая толком где это.

У меня на пару секунд перехватило дыхание. Пусть и в другом ключе, но альфа сейчас почти дословно повторил мои собственные мысли — о доме и о том, что без возможности туда вернуться мое существование станет просто бессмысленным.

— Я понимаю, — прошептала я, обнимая его до ломоты в суставах. — Я понимаю, о чем ты говоришь.

— Я так рад, что нашел тебя, маленькая омега, — признался Йон, тоже прижимая меня к себе и вдыхая запах моих мокрых волос. — В моей жизни было не так много того, в чем я мог быть полностью уверен. И ты — одна из таких вещей. — Он отпустил меня и, подцепив мой подбородок, поднял мое лицо к себе. — Хана, я счастлив, что могу провести последний день перед концом света именно с тобой.

— Я люблю тебя, — выдохнула я, не в силах больше сдерживать эти слова внутри. — Я люблю тебя, Йон, и уже очень давно. Сначала я тоже думала, что это метка виновата, но она… я не верю, что она смогла бы создать такие чувства. Что смогла бы так меня изменить и…

Он не дал мне договорить, положив палец мне на губы и покачав головой.

— Не надо, маленькая омега.

— Йон, я сказала, что люблю тебя! — с досадой оттолкнула его руку я. — Неужели ты… неужели тебе нечего мне ответить?

— Что бы я ни сказал, завтра это не будет иметь никакого значения, — отозвался он, нахмурившись. — Тогда какой в этом смысл?

— Смысл есть, — не согласилась я. — Он есть для меня. Я хочу знать!

— Ты и так знаешь, — улыбнулся альфа, чуть наклонив голову, отчего его мокрые слипшиеся волосы частично скрыли половину его лица. — Разве не так?

— Как будто если ты произнесешь это вслух, случится что-то плохое, — поморщилась я, сложив руки на груди.

— Может, и так, — не стал спорить альфа. — Кажется, еду принесли.

И, не дав мне возможности себя остановить, он завернулся в один из двух висящих тут пушистых банных халатов и вышел из ванной, оставив меня изнемогать от разочарования в одиночестве. Позже, когда я вернулась к нему, он уже превратил часть поджаренных на гриле куриных крылышек в горстку обглоданных дочиста костей, и допивал, судя по всему, второй бокал вина. Усилием воли убедив себя не продолжать бесполезный спор, я присоединилась к нему, но почти не ощутила вкуса еды, которую бездумно отправляла себе в рот.

— Я думал о том, что ты сказала о Никки. И пришел к выводу, что ты была права, — вдруг проговорил Йон, вытирая жирные пальцы о принесенные салфетки.

— А что я сказала о Никки? — рассеянно уточнила я, палочками подцепляя особо пухлую креветку и обмакивая ее в кисло-сладкий соус.

— Что она осталась в этом городе из-за меня, — серьезно ответил он. — Потому что я думал лишь о своей мести. Она могла уехать далеко-далеко отсюда — туда, где он никогда бы ее не нашел. Но она осталась из-за меня.

— Йон, это было ее выбором. Ты не можешь… контролировать ее решения и ее желания, — покачала головой я и отправила креветку себе в рот. Определенно, это было куда вкуснее собачьего корма, которым нас потчевала Красная Лилия.

— Я должен был переубедить ее, — упрямо возразил он. — Вынудить уйти, если иначе никак. Но я слишком к ней привязался, и мне… не хотелось ее отпускать. Я думал о себе, а не о ней, понимаешь?

— Почему ты никак не хочешь взглянуть на ситуацию с ее точки зрения? — непонимающе уточнила я и тоже отпила немного вина. Если так пораскинуть мозгами, напиться в хлам было не такой уж плохой идеей в нынешних обстоятельствах.

— Влюбленные женщины не могут рассуждать здраво, — убежденно произнес альфа. — Или, скажешь, я не прав?

Мы встретились глазами, и я ничего не ответила, вместо этого залпов допив свой бокал. Остаток ужина прошел в неловком молчании — я не хотела заново начинать наш спор о том, как и кому следовало поступить, но чувствовала, что если даже попытаюсь его избежать и привести какие-то новые аргументы, все равно так или иначе сорвусь на проторенную дорожку, где мы снова столкнемся лбами, не в силах переубедить друг друга.