Алфи и Джордж

— Вот за этим мы и поедем. Посоветуемся, сменим обстановку, а потом, может быть, вместе что-нибудь решим. К тому же мои родители ужасно соскучились по Саммер.

— Ну и ну, я даже не припомню тебя такой разумной, — сказал Джонатан.

— Все потому, что отец мне сделал небольшое внушение. Ну что, поедем?

— А куда денем Алфи и Джорджа?

— Фрэнки сказала, что мы можем оставить обоих с ними. Завезем по дороге, а потом либо заберем на обратном пути, либо Томаш их привезет сюда. Мальчики будут рады пообщаться с Алфи и, естественно, с Джорджем, пока не уехали на каникулы.

Значит, мне предстоят выходные у поляков, а у Джорджа будет первая ночевка в гостях. Замечательно! Вдобавок мы увидимся с Бачком. Я заранее обрадовался.

— Как у тебя все схвачено, — Джонатан поднял брови.

— Извини, что я опять решаю за всех. Но ты знал, на ком женился.

— Это точно. Послушай, Клэр, насчет приемного ребенка…

— Ты боишься, что неродного ребенка не сумеешь полюбить.

— Вот именно.

— А я так не считаю.

У меня словно искры пробежали по шерсти. Я посмотрел на Джорджа, который свернулся рядом со мной: я люблю его так, что крепче некуда, а ведь он мне не родной. Я перевел взгляд на Джонатана и Клэр; оба казались погруженными в раздумья. Разве я не усыновил Джорджа? Да, я стал ему отцом не по доброй воле, но сейчас… Сейчас я уже не представлял жизни без него. Надо объяснить Джонатану. Пусть поймет, что если я полюбил Джорджа, то и он полюбит чужого ребенка. Вопрос был лишь в том, как до него это донести.

Глава 20

— Смотри, мам, Джордж играет с сардинкой! — в восторге закричал маленький Томаш.

Я говорил Джорджу не играть с едой, но ему нравилось, как рыба выскальзывает из лап, и он гонял ее по кухне — разумеется, не живую — и прыгал на нее. Мальчишки надрывались со смеху. Алексей от хохота ни слова выговорить не мог.

— Джордж, ешь рыбу, это не игрушка, — строго сказала Франческа и подмигнула мне.

Потом она схватила сардину, разрезала на кусочки и высыпала обратно в миску. Джордж послушно стал есть. Мы прибыли недавно, сразу после того, как ребята вернулись из школы. Они были в хорошем настроении не только потому, что у них гостили мы, но и потому, что начались летние каникулы. На следующей неделе они уезжали в Польшу, и пусть меня это огорчало, я не хотел портить выходные, а решил доставить всем как можно больше радости.

Мы поужинали, а потом ребята включили фильм «Звездные войны»; там происходили бурные события, в которых я не очень разобрался. На экране все время мелькало что-то разноцветное. Джордж запрыгнул на телевизор и пытался ловить цветные вспышки, пока Алексей его оттуда не снял.

— Если поцарапаешь телевизор, нас отругают, — сказал он, вторя моим мыслям.

Джордж оглянулся на меня, и я постарался ответить суровым взглядом, но он только очаровательно улыбнулся. По-моему, жизнь в гостях ему нравилась.

Когда фильм закончился, пришел большой Томаш.

— Мои милые котики, как я рад вас всех видеть, — он широко улыбнулся, всех расцеловал, а потом поцеловал жену. — Любимая, я принес из ресторана бутылочку шампанского сегодня на вечер.

— А по какому поводу? — спросила Франческа.

Томаш слегка погрустнел, но ничего не сказал; еще один разговор не при детях.

— Так, мальчики, вам пора спать, — сказала Франческа.

— Ну мам, — Алексей уже разговаривал совсем как английский мальчик, хотя я знал, что Томаш и Франческа учат детей польскому, — можно мы еще посидим с Алфи и Джорджем?

— Полчаса, — согласилась она. — Томаш, я приготовлю ужин, а ты побудь с ребятами.

Я заметил, что голос у нее был невеселый, но меня отвлекли: Алексей взял меня на руки, а оба Томаша, большой и маленький, принялись играть с Джорджем в мяч. Алексей отнес меня в свою комнату.

Я подружился с ним раньше других детей, и мы много пережили вместе. Для Алексея я стал первым другом после приезда в Англию, а пару лет назад помог, когда его травили в школе. Он обо всем мне рассказывал, и, когда усадил меня на кровать, я понял, что пора слушать.

— Знаешь, Алфи, я боюсь. Мама почти не разговаривает с папой. Мы целые каникулы проведем в Польше, а он останется. Я буду скучать по дому, и без тебя мне будет грустно, но без папы еще грустнее, — мальчик печально меня погладил, а я прижался к нему и замурлыкал, что все понимаю. — Я боюсь, что мы сюда не вернемся. То есть я спрашивал маму, она говорит, что вернемся, но вдруг нет? А вдруг они разведутся, как родители Элайджи и Джастина — мы с ним вместе учимся. Я люблю и маму, и папу. Я знаю, что папа сейчас занят и у него нет на нас времени, но так же нельзя, — он стукнул кулаком по кровати. Судя по всему, он принимал размолвку между родителями близко к сердцу.

Я ужасно ему сочувствовал. В свои десять лет Алексей все переживал всерьез, как взрослый, и был, наверно, чем-то похож на меня. Я пощекотал его хвостом — от этого он всегда смеялся, — а потом ободряюще похлопал лапой.

— Ты ведь не дашь им поссориться, правда, Алфи?

— Мяу.

Ну естественно. Правда, я не знал, как этого не допустить, но дал Алексею честное кошачье слово.