Альфонс

Анаконда смотрела на него долго и с ненавистью. Потом, прицелившись, ещё несколько раз щёлкнула курком.

— Закрой глаза. — Сказала негромко.

Андрей закрыл. Потом приоткрыл опять. Анаконда спрятала маузер и вынула из кармана пузырёк. Андрей почувствовал неприятное мокрое ощущение на груди, на животе, на лбу. Запахло чем-то сырым, животным. «Неужели, настоящая кровь? — Подумал он.» Было похоже на то. Андрей закрыл глаза опять. Потом он почувствовал, что его обнимают, целуют, тискают. Андрей чуть-чуть приоткрыл глаза. Анаконда, зажмурившись от удовольствия, слизывала кровь у него с рубашки. Андрей тоже зажмурился — от отвращения.

Умиротворённая Анаконда всё в том же, комиссарском своём костюме, лежала на кровати. По губам её была размазана кровь. Андрей спустился вниз. Он хотел идти в ванную — замываться. Но тут его окликнули.

— Андрей!

Он обернулся. Это была Диана.

— Андрюша. Хороший мальчик.

Диана быстро подошла к нему. Посмотри в окно. Глянь, какой дождь. Она подвела к окну Андрея. Тот выглянул. Там, за окном, хлестал настоящий июльский ливень. Сплошные тяжёлые струи били о тротуар. Казалось, улица за окном решила вымыться, принять душ.

— Как это сексуально! — Пробормотала Диана. — Открою тебе секрет. Я очень люблю мужчин в мокрой одежде. Это так возбудительно! — Она внимательно посмотрела на Андрея. — Беги! Скорее! Пока дождь не перестал!

Андрей вышел на улицу. Водяные струи сразу же охлестали его. Андрей почувствовал, как одежда намокла, потяжелела. Он оглянулся. Диана внимательно смотрела на него из двери. По её напряжённому лицу Андрей понял — занята Диана тем, за что родители, бывает, наказывают своих отпрысков.

Постояв так минут пять, он зашёл обратно. Снял мокрую рубашку. Диана подползла к Андрею, погладила его кожу, потёрлась щекой. Потом стала расстёгивать брюки. Андрей смотрел на неё, смотрел, как Диана тяжело задышала от страсти, желания… Ему, вдруг, отчётливо захотелось её убить. Одним ударом…

Диана закончила быстро. Она вытерла губы, облизалась. Обессиленная, легла на пол.

Андрей шёл в ванную.

— Андрюшенька, мальчик мой. Лапочка.

Принцесса подошла к нему ближе. Обняла, пощупала.

— Давай, мой хорошенький, давай.

Андрей бросил рубашку в угол. Принцесса отвела его в одну из комнат, где Андрей увидел на полу большую баранью шкуру.

— Одевай, лапочка. Одевай.

Андрей нацепил шкуру на себя.

— Становись на чевереньки. Будь барашком. Хорошеньким барашком.

Здесь были дырки для глаз, и Андрей видел, как Принцесса начала поглаживать мех, радостно и по детски улыбаясь при этом. Потом подлезла снизу… Принцесса мяла его, теребила, говорила ласковые хорошие слова, и, наконец, Андрей понял, что своё дело он сделал уже.

Принцесса легла на пол, растирая губы. Андрей встал и быстро высвободился из душной бараньей шкуры.

В коридоре он увидел Маркизу. «Час от часу…» — подумал Андрей. Та спокойно, с улыбкой, оглядела его. Посмотрела на часы.

— Знаю, что ты устал. — Сказала Маркиза спокойно и деловито. — Я займу минут пятнадцать, не больше. Идём.

Она завела Андрея в одну из соседних комнат. Здесь был полумрак, большой гроб и много свечей. Андрей устал удивляться. Интересно только было — в чём состоит новая роль.

— Раздевайся. — Сказала Маркиза. — Совсем раздевайся… И ложись в гроб.

Андрей сложил на полу одежду. Устроился в большом холодном гробу.

— Лежи тихо. Старайся не дышать. А если дыши, то — тихонечко, незаметно… И закрой глаза. Представь, что ты умер. Насовсем умер.

…Маркиза стояла у гроба, разглядывая Андрея. Тот чуть приоткрыл глаза, увидел лицо её, отражающееся в колеблющемся пламени свечек. «Интересно, — думал Андрей, — долго так?» Маркиза наконец наклонилась, присела, обхватила руками гроб.

— О дорогой мой! — Закричала она. — Любимый мой! Как я буду жить без тебя! Ты умер! Умер и уже не воскреснешь! Что же мне делать?!

Маркиза протянула руки, стиснула Андрея.

— Ты мёртвый теперь! Мёртвый!

Потом… Андрей решил, что физических сил его не хватит уже… Но Маркиза старалась за двоих. Когда всё кончилось, она облизалась и глядела пристально, сосредоточенно. Андрей поднялся, вылез из гроба. Нацепил на себя грязную, мокрую одежду. Маркиза залезла в гроб сама и улеглась там, вытянув руки.

— Как хорошо быть мёртвой! Какая благодать! Лежишь себе, лежишь… Вечность лежишь, другую лежишь…

Не задерживаясь, Андрей закрыл за собой дверь.

Дни текли — один за другим. Похожие, одинаковые дни. Андрей начал привыкать уже к новой своей жизни. Газель наряжала его в колготки и девчоночью школьную форму, Анаконда расстреливала по приговору ЧК и трудового народа, Диана выгоняла под дождь и заставляла принимать душ в одежде, Принцесса одевала в барашка, а Маркиза уладывала в большой металлический гроб.