Альфред Нобель. Биография человека, который изменил мир

От имени американца у Альфреда потемнело в глазах: полковник Талиаферро Престон Шаффнер. «Этот человек – обманщик, дающий ложные клятвы», – возмущенно пояснял он Смитту, рассказывая об аморальных действиях Шаффнера в Стокгольме годом ранее⁴⁰.

Перед Альфредом Нобелем встало так много острейших проблем, что вполне понятно, почему решение Стокгольмского суда в отношении папы Иммануила, вынесенное в эти дни, мало занимало его мысли. В Стокгольме же эта новость осталась незамеченной в атмосфере всеобщего возбуждения перед решающим голосованием по поводу реформы представительства, которое должно было пройти в риксдаге в декабре. Большинство стокгольмцев не обратили никакого внимания на тот факт, что Иммануила Нобеля приговорили к штрафу и уплате компенсации убытков за трагический несчастный случай в Хеленеборге.

Между тем приговор принес большое облегчение. Суд не признал Иммануила виновным в несчастном случае. Даже эксперты Технологического института не могли однозначно установить, взорвался нитроглицерин сам по себе или нет. Иммануил Нобель и владелец Хеленеборга Бюрместер были признаны виновными в том, что без злого умысла, по неосторожности стали причиной смерти шести человек. Они без разрешения использовали и, соответственно, позволяли использовать постройки в Хеленеборге для производства взрывчатых веществ, хотя по соседству находились жилые дома. Иммануил был приговорен к штрафу и выплате компенсации ущерба⁴¹.

* * *

Чуть ранее той же осенью одна из бутылок с нитроглицерином Альфреда, опередив его, совершила путешествие через Атлантику. Молодой немец, решивший эмигрировать, получил ее в подарок от купца в Гамбурге и взял с собой в запечатанном деревянном ящике. «Это ты сможешь продать, если тебе потребуются деньги».

Эмигранта – обладателя пышных светлых бакенбардов – звали Теодор Люрс. Всю дорогу до Нью-Йорка он по ночам клал ящик себе под голову. 31 августа 1865 года он заселился в отель Wyoming на Гринвич-стрит, где пробыл шесть недель. Ящик поставили в комнату для багажа рядом с баром. Чистильщик обуви, работавший в отеле, иногда использовал его в качестве подставки. Люрс понятия не имел, что в нем, знакомый купец сказал, что там какое-то химическое масло. Выезжая из отеля, Люрс позабыл свой ящик.

Несколько месяцев спустя, а именно в воскресенье 5 ноября 1865 года, обитатели квартала, как обычно, собрались пропустить по стаканчику в баре отеля. Вскоре они заметили, как по помещению распространился едкий запах. Он усиливался, и вскоре удалось установить, что он исходит от ящика Люрса. Портье увидел над ним красноватое пламя, и поначалу плеснул на него водой. А затем вынес ящик наружу и бросил в канаву.

Секунду спустя мощный взрыв потряс весь Южный Манхэттен. Все двери и окна отеля сорвало с петель, все стекла разлетелись вдребезги, а мраморная колонна, поддерживающая конструкцию здания, развалилась на куски. Мебель разнесло в щепки, на тротуаре образовалась огромная воронка. Когда все успокоилось, выяснилось, что во всем квартале не осталось ни одного целого окна.

Двадцать четыре человека получили ранения внутри и снаружи отеля, а всех, кто находился поблизости, отбросило взрывной волной. Чудесным образом никто не погиб. Позднее Альфред Нобель узнал о перепуганной пожилой женщине, находившейся в отеле, она подумала, что наступил конец света и весь Нью-Йорк стерт с лица земли.

Что же находилось в ящике? Несколько дней этот вопрос мучил нью-йоркскую полицию. Те немногие, кто знал ответ, – Шаффнер и доверенное лицо Альфреда Отто Бюрстенбиндер, – предпочитали отмалчиваться. Потребовалось несколько дней, прежде чем химик разгадал загадку, но даже тогда никто не связал взрыв со шведом Альфредом Нобелем из Гамбурга⁴².

Поскольку печально известный телеграфный кабель под Атлантикой по-прежнему не работал, прошло некоторое время, прежде чем новость попала в немецкие газеты. Только ближе к Рождеству прусская полиция проснулась и увидела связь. «По нашим данным, человек по фамилии Нобель проживает в Гамбурге, где производит нитроглицерин и соответствующие взрывные патроны», – писали они своим гамбургским коллегам. Осознает ли гамбургская полиция серьезность положения? Какие меры безопасности они предприняли?⁴³

Альфред пришел в отчаяние. Он так надеялся съездить на Рождество в Стокгольм, «чтобы провести несколько дней с друзьями, особо потому, что я знаю, это доставило бы старикам массу удовольствия». Теперь это стало невозможно.