Альфред Нобель. Биография человека, который изменил мир

Осада Парижа продолжалась несколько месяцев. Альфред Нобель, находившийся в Пруссии, с соблюдением строжайшей тайны был теперь вовлечен в процесс вооружения французской армии. Временное производство началось как в Париже, так и на семейном предприятии Барба в Ливердёне. Однако ни одно из этих мест не подходило для возведения более крупного и надежного динамитного завода. В конце концов выбор пал на крошечный городок Полиль у испанской границы, расположенный в идеальном месте – на пустынной береговой полосе вдали от военных действий²⁹.

В декабре там началось строительство завода. Альфред рвался поехать и туда, и к производителям динамита в Париже. В разгар войны это была в высшей степени рискованная затея. После пяти лет жизни в Крюммеле он очень рисковал, французы могли воспринять его как пруссака со всеми вытекающими из этого последствиями. Вероятно, именно по этой причине он попросил друга Аларика Лидбека раздобыть ему свежие документы о шведском подданстве. 10 декабря Нобель отправился в путь. «Большое спасибо за паспорт. Сегодня вечером уезжаю. Ты знаешь куда», – писал он Аларику в тот же день. В рождественском послании Роберту он не смог скрыть тревоги. «Я вынужден предпринять длительную и неприятную поездку, не лишенную риска, однако с этим ничего не поделаешь… Очень хотелось бы повидать тебя, и с каким удовольствием я взял бы курс на восток, а не на запад…»³⁰

Похоже, свое маленькое приключение Альфред начал с посещения водолечебницы на рождественские каникулы. В следующий раз на связь с другом Лидбеком, оставшимся в Швеции, он вышел в начале января 1871 года. В тот момент сам он находился в Нижней Саксонии. Он спешил, поезд до Парижа отходил через несколько минут. Альфред наспех набросал свой парижский адрес: Mr Brüll, 58, Rue de la Rochefoucauld³¹.

Адрес являлся чрезвычайно опасной информацией, из которой мы узнаем, что Альфред направлялся прямо в логово льва. Ашилль Брюль был тем самым инженером, которого Барб и французское правительство наняли для обслуживания временного производства динамита в осажденном Париже. Брюль когда-то учился на одном курсе с Барбом и курировал в Париже специальную группу «динамитчиков»³².

Безжалостная, зверски холодная зима с сильными снегопадами и температурами до двадцати градусов ниже нуля обрушилась на окруженную столицу. Люди мерзли и голодали. Чтобы как-то выжить, начали забивать лошадей, кошек и крыс. Та же судьба постигла верблюдов и двух слонов в парижском зоопарке. Смертность в городе возросла в четыре раза; а в первые дни нового года, в то время, когда Альфред Нобель выехал из Нижней Саксонии, Бисмарк к тому же начал интенсивные бомбежки города. За четыре недели новые пушки Круппа выпустили по Парижу более десяти тысяч снарядов, то есть, как кто-то подсчитал, в среднем один каждые три минуты. Разрушения оказались не катастрофическими, но террор стал для парижан тяжелым испытанием. «Взрывы снарядов отзываются в моей бедной голове, словно удары молота… Невозможно спать, невозможно отдохнуть ни минуты», – жаловалась близкая подруга Леона Гамбетты, писательница Жюльетта Адам, в литературном салоне которой Альфред Нобель скоро станет частым гостем³³.

Невозможно установить, добрался ли Нобель до Парижа в момент осады. Однако мы знаем, что со временем он прибыл на завод в Полиле и оставался там до февраля 1871 года, на всякий случай называя это место в своих письмах «Югом»³⁴.

В заключительной битве за Париж динамит местного производства все же пригодился, особенно в битве за Бузенваль 19 января. «Энергичная оборона пруссаков не помешала национальным гвардейцам приблизиться к стенам, окружающим парк [Бузенваль], и взорвать их при помощи динамита, сделав огромные пробоины», – сообщала тогда газета Le Gaulois³⁵.

К этому моменту победоносный Бисмарк уже достиг первоначальных целей войны. Южногерманские государства теперь полностью перешли на его сторону, и на торжественной церемонии 18 января было провозглашено единое немецкое государство – Германская империя, с королем Пруссии Вильгельмом I в качестве императора и Отто фон Бисмарком в качестве государственного канцлера. Для того чтобы еще больше унизить французов, церемонию провели в Зеркальном зале Версальского дворца. Бисмарк праздновал полный триумф.

Десять дней спустя временное правительство капитулировало вопреки воле военного министра и министра иностранных дел Леона Гамбетты. В знак протеста он сложил с себя полномочия.

В Париже началось восстание. Десятки тысяч бойцов Национальной гвардии восприняли капитуляцию как предательство и были готовы сражаться за свою столицу (и Францию) до последней капли крови. «Они приказывают отступать под предлогом тумана, заканчивают бой из-за множества убитых и раненых! Пусть же история проклянет их, как их сейчас проклинает Париж!» – писала в своем дневнике Жюльетта Адам³⁶. Франция разделилась на два лагеря: сторонники продолжения войны с немцами против тех, кто хотел скорейшего мира, Париж против провинции, республиканцы против консервативных роялистов.