Алгебраист

Фассин поднял руку маленького газолета, приглашая насельника ответить. Абориген наморщил свою сенсорную мантию, которая приобрела несколько необычный цвет.

«Прошу прощения, Фассин, но у меня голова кругом».

«Да ни к чему не сводятся! – отправил Фассин. – Сводятся к нулю».

«Да? Неужели? Уверен, это и вправду очаровательно».

«А на чем был основан исходный список? Что он давал?»

И снова он предоставил насельнику возможность ответить, но тот промолчал.

«Он давал координаты насельнических газовых гигантов!» Фассин сопроводил это предложение чем-то вроде фанфар.

«Понимаю. Но я и в самом деле немного не в себе, Фасс. Вы не возражаете, если я?..»

Сетстиин поднялся; его слегка покачивало, когда он вразвалил к своему столу. Он начал открывать ящики и дверцы, потом повернулся.

– Вы продолжайте, продолжайте, – сказал он. – Я тут пока поищу свои лекарства.

Абориген, роясь в ящиках, просигналил своему слуге, посылая сигнал ниже уровня стола, незаметно для человека в его газолете:

«Мистер Таак вооружен чем-нибудь?»

Мгновение спустя:

«Нет, сэр. Дом, естественно, проверил его автоматически. Кроме манипуляторов, у него нет ничего».

«Понятно. Это все».

Стрелоид повернулся, чтобы быть на линии сигнала, посылаемого насельником.

«Для списка вовсе не нужно преобразование, – сказал Фассин Сетстиину. – Надо только знать, что планеты и есть места нахождения порталов».

«Правда? Ну и ну. И как же это может быть?»

Маленький газолет поднялся над углубленным сиденьем.

«Ваши порталы располагаются внутри ваших планет, Сетстиин», – спокойным голосом сказал Фассин.

Насельник замер, потом открыл последний ящик.

– Но это же просто смешно, – вслух произнес он.

– Точно в центре, – продолжал Фассин, тоже вслух. – Вероятно, в центре всех газовых гигантов, на которых вы обитаете. Со времени составления списка прошло всего – сколько? – два миллиона лет, да? Но это было давно, и уже тогда этот список являлся историческим документом. Я ничуть не удивлюсь, если узнаю, что теперь уже все насельнические планеты соединены между собой.

– Прошу прощения, Фассин, – сказал Сетстиин, – но вы этим не убедите даже ребенка. Все знают, что для размещения действующего портала червоточины необходимо плоское пространство.

– В этом-то вся и прелесть. Самый центр планеты – плоский, – сказал Фассин. – В центре планеты, в центре любого свободно плавающего тела: солнца, кремниевого шара, газового гиганта, да чего угодно, – на вас со всех направлений воздействуют равные силы. Это все равно что находиться на орбите в невесомости. Единственная трудность состоит в том, как добраться до центра планеты, или солнца, или чего угодно. Давление там колоссальное, его и представить себе почти невозможно, в особенности на газовом гиганте размером с Наскерон, но в конечном счете проблема чисто техническая. Ведь у вас за плечами десять миллиардов лет, и вы поднаторели в таких вещах. Все, что возможно, вы научились делать с легкостью, еще когда галактика была в четыре раза моложе, чем теперь. И потому вам нет нужды располагать порталы в космосе, где их может увидеть каждый и воспользоваться ими или же атаковать их. Ну а вам, чтобы воспользоваться ими, даже не нужно покидать собственную планету: вы всего лишь добираетесь до какой-нибудь хорошо спрятанной шахты, ведущей к самому центру. Может быть, шахты расположены на полюсах. Пожалуй, это самое очевидное место. А если на борту вашего корабля находится кто-то, способный проследить, куда вы направляетесь, то вы начинаете закладывать эти безумные спиральные виражи и выводите на экран вид космического пространства, и никто не поймет, что корабль направляется вниз, а не вверх, что он летит к центру планеты, а не в космос.

– Ну вот и приехали, – сказал Сетстиин, вытаскивая большой пистолет.

Вдруг совершенно спокойный, он замер, прицелился и выстрелил, прежде чем маленький газолет успел среагировать.

Лучи разорвали стрелоид на части, пробили его и отбросили к стеллажу с библиотечными кристаллами. Он полетел кубарем, а потом стал крутиться на месте с каждым новым выстрелом Сетстиина; пистолет плевался огнем, осколки разлетались по всей библиотеке. На сверкающие стеллажи обрушился град обломков, которые ударялись в кристаллы, превращая их в порошок. То, что осталось от газолета, врезалось в окно балкона и пробило алмазное стекло, словно сахарное. Наконец Сетстиин прекратил огонь.

Осколки осели на пол. Помещение было наполнено дымом, который постепенно уносило к разбитому окну.

Здоровенный насельник осторожно вразвалил к окну, держа останки маленького газолета под прицелом.

– Господин, – обратился к нему слуга по домашнему интеркому. – Господин, вы живы? Мне показалось, я слышал…

– В полном порядке, – отозвался Сетстиин, не выпуская из поля зрения аппарат, к которому подходил все ближе. – Я в порядке. Тут придется сделать уборку, но я в порядке. Оставь меня пока.

– Да, господин.