Алгебраист

Теплый ветерок заиграл его одеждами, когда Сетстиин выплыл из окна и подобрался к дымящимся останкам, оказавшись прямо над ними. Он ткнул в них стволом пистолета, потом откинул в сторону часть верхней крышки и заглянул внутрь.

– Сволочь! – закричал он и ринулся назад в библиотеку, устремляясь сквозь газ к своему столу. – Стол! Службу безопасности! Быстро!

Аун Лисс смотрела на человека, когда уничтожали его маленький газолет, его вторую кожу.

Фассин вздрогнул только один раз: дернулся, словно от боли.

Аун показалось, что вид у него нездоровый: худой как щепка, в одежде с чужого плеча, к тому же он дрожал, хотя и слегка, но не переставая. Он сильно постарел, лицо его посерело и вытянулось, глаза запали, вокруг них появилась синева. Волосы были всклокочены: они поредели и немного отросли за время пребывания в газолете. Глаза, края ушей и ноздрей, а также уголки рта были красны от противоударного геля и дыхательной смеси, так долго воздействовавших на организм.

Он повернулся и посмотрел на нее. Она была рада, что в его глазах, несмотря на все испытания, светятся искорки.

– Ну что? Все еще думаешь, что я спятил? – спросил он.

Она улыбнулась:

– Думаю.

Они сидели в ярком, хотя и тесноватом командном отсеке «Экофобиана», штурмовика запредельцев – военного корабля средних размеров, расположившегося в половине световой секунды от Наскерона и подключенного к уже совсем неработоспособному газолету посредством сдвоенного микроспутника размером с глазное яблоко. Спутник этот находился точно там, где должен был находиться днем ранее, когда Фассин сигналил ему с высокой платформы в Квайбрае.

Они, как это ни удивительно, все еще получали основные телеметрические данные с разбитого газолета, хотя и без сенсорики. Аппарат был сильно покорежен.

На боковом экране застыла последняя картинка, посланная газолетом: Сетстиин наводит здоровенный пистолет прямо на объектив камеры и в самом центре темного ствола возникает крохотная вспышка света. Фассин кивнул в сторону этого экрана:

– Спешу добавить, что в целом это не отвечает нормам насельнического гостеприимства.

– Я уже догадалась. Ты уверен, что ему просто не надоело тебя слушать?

– Я вполне серьезно.

– Серьезно? Как ты называешь этого типа со здоровенной пушкой?

– Аун, – сказал Фассин, и в голосе его теперь слышалась усталость, – ты мне веришь?

Помедлив, она пожала плечами:

– Тут я согласна с твоим воинственным другом. Я верю, что ты веришь.

Данные с газолета перестали поступать.

Главный офицер связи подалась вперед, манипулируя голограммами над одним из дисплеев.

– Это не газолет отказал, – сказала она им. – Это они сбили микроспутник. Быстро работают. Предлагаю немедленно делать ноги.

– Всем приготовиться, – сказала капитан. – Держитесь крепче.

По мере ускорения корабля их притиснуло к спинкам, придавило, а потом впечатало в сиденья, и офицерам приходилось воздействовать на пульты управления индукционными наводками, а не физическими манипуляциями. Вся подвешенная на карданах сфера командного отсека принялась вращаться, частично компенсируя давление, сжавшее им грудь.

– Так вы это серьезно говорили, мистер Таак? – спросила капитан, голос ее дрожал, преодолевая тиски ускорения.

– Угу, – вот все, что мог выдавить из себя Фассин.

– Значит, существует тайная сеть древних насельнических червоточин, соединяющая – что? – все их газовые гиганты?

Фассин набрал в грудь столько воздуха, сколько мог, и произнес:

– Именно так. – Еще один вдох. – Вы отправили… все то, что мы получили с газолета… вашему высшему командованию?

Капитану удалось рассмеяться.

– Такому, какое у нас есть, – да.

– Черт! – срывающимся голосом сказал офицер защитного комплекса. – Автоматическая наводка. – Они услышали его тяжелое дыхание. – Высокоскоростная, зараза. Нам от нее не уйти. Осталось четырнадцать секунд!

– Взрываем все, – решительно сказала капитан. – Команда на отделение. Рискнем – поболтаемся в космосе. Надеюсь, «Импавид» рядом.

– Перед отделением надо изменить курс, или нас посечет осколками, – сказал офицер-тактик.

– Принято, – сказала капитан. – Жаль. Всегда любила этот корабль.

«Экофобиан» заложил крутой вираж, и Фассин вырубился, так и не почувствовав взрыва расстыковки.

Каботажник «Импавид» подобрал сферу командного отсека три дня спустя.

* * *

– Таинс, – сказал Салуус Кегар и улыбнулся. – Привет. Так приятно снова тебя видеть. – Он подошел и обнял ее.

Таинс Йарабокин удалось выдавить из себя улыбку. Она прибавила к своей форме старомодную официальную фуражку и теперь использовала ее как предлог, чтобы не отвечать на его объятия с таким же воодушевлением, да и как это сделаешь, прижимая фуражку локтем к боку? Но Сал, казалось, все равно ничего не заметил. Он отодвинулся, посмотрел на нее:

– Да, много воды утекло. Рад, что ты вернулась.

– Так здорово возвращаться домой.