Алиби для великой певицы

Скоблину Миллер в больнице нашептал на ухо, что сворачивает операции по проникновению на территорию СССР из Румынии и готов все силы мобилизовать на северном направлении с тем, что к маю через Финляндию перебросить в Советский Союз группу террористов.

Близкие к Кутепову люди, считавшие первоочередной задачей РОВС террор внутри Советского Союза, были не очень довольны его преемником генералом Миллером. Его считали слишком старым (ему перевалило за семьдесят), нерешительным и неинициативным, склонным к кабинетной работе и не способным руководить столь крупной организацией. Иногда генералы высказывали свое недовольство вслух.

«Совершенно секретно

НКВД СССР

Главное управление государственной безопасности

Иностранный отдел

Спецсообщение

1. т. Ягоде

2. т. Агранову

3. т. Прокофьеву

4. т. Гай

5. т, Молчанову

6-9. Начальникам оперативных отделов

10. К делу

Иностранным отделом ГУГБ получены сведения, что 22 февраля с.г. без предупреждения к генералу Миллеру явилась группа командиров отдельных воинских объединений РОВС во Франции: генерал Витковский — командир 1-го корпуса, генерал Скоблин — командир Корниловского полка, генерал Туркул — командир Дроздовского полка, генерал Пешня — командир Марковского полка, Орехов — командир жепдор. роты, редактор журнала «Часовой» и др. Всю эту группу возглавлял генерал Витковский.

Командиры частей вручили генералу Миллеру меморандум, суть которого сводится к следующему: к моменту похищения генерала Кутепова главное командование РОВС обладало громадным моральным престижем и, кроме того, имело крупные средства. Последние годы жизни Кутепова ознаменовались активной борьбой с большевиками.

Теперь у главного командования авторитета нет, и борьба не ведется. РОВС не имеет никакой политической линии и поэтому уже давно потерял среди эмигрантов всякий престиж. Особый комитет по розыску генерала Кутепова истратил массу денег, но ничем не помог французам найти следы преступления. В меморандуме предлагается провести реорганизацию РОВС. В противном случае лица, подписавшие этот документ, выйдут из организации.

Зам. нач. ИНО ГУГБ НКВД».

Пожалуй, это было не совсем справедливо по отношению к Евгению Карловичу Миллеру. Назначенный Колчаком в 1919 году командующим войсками Северной области, он продемонстрировал жестокую решимость в борьбе с Красной Армией.

Сменив Кутепова, Миллер вовсе не отказался от террора. В секретных документах РОВС, с которыми Миллер не забывал знакомить своего друга и советчика Николая Скоблина, подчеркивалась необходимость подготовки кадров для террористических групп, для ведения партизанской войны в тылу Красной Армии — в ожидании войны с СССР.

Для эмигрантской молодежи Миллер создал в Белграде унтер-офицерские школы.

Во Франции подготовкой диверсантов занималась организация «Белая идея» — Миллер сформировал ее в 1935 году. «Белая идея» работала на северном направлении, то есть ее боевики переходили финскую границу и растворялись в Ленинграде.

Подбором боевиков для «Белой идеи» занимался капитан Ларионов. Это был кумир эмигрантской молодежи. В 1927 году он участвовал в подготовке взрыва в лекционном зале центрального партклуба в Ленинграде. Боевое прошлое и репутация бесстрашного героя помогли ему отобрать в «Белую идею» двадцать молодых людей, способных к эффективной боевой работе.

Ларионов учил их стрельбе, метанию гранат, изготовлению и закладке взрывчатки, умению ориентироваться, маскироваться. Ларионов занимался с ними даже русским языком: они должны были отвыкнуть от привычных «старорежимных» слов и обогатить свой словарный запас новой, послереволюционной лексикой.