Алина

Г: Еще пару фоток, и совсем как оловянный солдатик.

Л: Да-да. У некоторых мальчиков так и остается тяга к игре… с солдатиком.

Г: Возможно. У тебя потрясный педикюр. Чумовой лак.

Л: Темно-вишневый.

Г: Ага. Очень аппетитно смотрится. Хочется полакомиться.

Озеро разогревалось, горячие испарения кружили голову. Алина отстегнула застежки пояса, избавилась от него, а заодно и от лифчика.

Л: Как именно?

Г: Расцеловать каждый твой пальчик.

Л: А потом?

Г: Подняться языком к подколенным ямкам.

Она споро облачилась в салатовый пеньюар. Ткань приятно стиснула грудь, восставшие соски отозвались чувственной нотой.

Щелк! Дзинь!

Л: Дальше…

Г: Не дальше, а выше! По кофейной коже. Оставляя влажный след. Все ближе и ближе…

Л: К десерту?

Звук сообщения.

Г: Что это?

Л: А ты как думаешь?

Г. Ночнушка с рюшами. Такую модель носила фаворитка Людовика пятнадцатого?

Л: Чем тебе не угодил галантный век? И в этом – удобненько!

Г: Сей воздушный зефир может отбить у мужчины весь аппетит.

Л: Много ты понимаешь!

Г: Ладно-ладно. Не отобьет. Просто наш пассажир проследует транзитом выше. Что у нас там?

Алина отбросила скомканный пеньюар. Дотянулась пальцами до почти прозрачного, в темной гамме, бюстика.

Л: Вот!

Щелк! Дзинь!

На фото крупным планом одна грудь, затянутая в практически прозрачную чашку.

Г: А неплохо! У тебя сосок напрягся?

Л: Здесь прохладно!

Г: Подумай о губах мужа. Как они прильнут к твоим …

Л: Перестань!

Г: А! Ты уже представила. Какой он? Отчаянный, робкий, похотливый? Ласкал тебя когда-нибудь в ресторане, под скатертью, у всех на виду?

Л: А тебя кто-то?

Г: Не я стою в белье от Виктории Сикрет, придирчиво разглядывая себя в зеркале.

Л: Ты когда-нибудь одевался так? Примерял женское?

Г: Сделка. Я честно отвечаю. Ты выполняешь мое небольшое желание.

Л: Идет.

Г: Нет.

Л: Ты же сам предложил!

Г: Я ответил честно. Мой ответ – нет.

Л: Твое желание?

Г: В чем ты сейчас?

Алина, стоя абсолютно голой перед зеркалом, подняла руки. Повернулась. Было в этой ситуации извращенное чувственное удовольствие. В кабинке, посреди заполненного сотнями людей торгового центра… Стоять обнаженной. И демонстрировать себя по кусочку.

Л: В черных стрингах. И все.

Натянула. Черная ткань плотно охватила рельефно-женственный орган.

Щелк! Дзинь!

Г: Вижу. Так и оставайся.

Л: Что еще мне делать?

Г: Сделай шаг из кабинки в зал. Обернись влево. Влево, а не вправо! Слева девушка-практикантка. Справа седая мымра.

Алина боязливо высунулась из-за занавески, прикрывая обнаженную грудь одной рукой.

Л.—Всё?

Г.—Нет. Подзови девушку. Попроси ее помочь натянуть вон то сексуальное боди.

Л: Забавно. И?

Г: Не помогай ей. Пусть все сделает сама. Закрой глаза и представь, что это мужчина скользит по твоему телу сильными руками.

Л. Ну не знаю,– Алину вдруг охватило сомнение. Нет, ей нравилась эта игра. Как нравились все игры с сексуальным подтекстом. Но, кажется, эта забава выходила за рамки…

Г: Она уже идет к тебе! Не дрейфь, ты слово дала!

Л: Ок.

Г: И последнее: когда девушка будет уходить, ущипни ее легонько за попку.

Л: Это слишком!

Г: Слабо?

Через минуту девушка поспешно выбежала из кабинки, едва не свалившись с высоких каблуков.

Г: Я видел тебя сейчас. Ты была великолепна. Взгляд победительницы, трепещущие ноздри хищницы. И широко расставленные ноги. Тебе понравилось?

Л: Да!!!!!!!!

Г. Завидую Альберту. Такую знойную штучку отхватить!

Л: Тёма!

Г: Кажется, я влюбляюсь в тебя. И готов макать рогалик в блюманже, пока…

Л: Еще немного, и сдать назад белье я уже не смогу. Неприлично будет. Все, убегаем отсюда!

Алина набивала текст, лихорадочно одеваясь при этом.

Г. Там подальше есть еще костюм стюардессы. Стань для парня проводницей на седьмое небо! И пусть его лайнер …

Л: Порхает как бабочка и жалит как пчела?

Г: Вот-вот. Жаль тут нет прикида жокея. Или амазонки. Любишь отчаянную скачку?

Л: Обожаю!

Алина вылетела из примерочной, как комета. Проносясь между мымрой и девушкой с полыхающими щеками, на ходу бросила надменно, гордо задрав нос:

—Ничего не подошло. Все белье в примерочной.

На выходе ее подхватил под локоток Артем. От былого унылого настроения парня не осталось и следа.

8.

Стоило захлопнуться дверце авто, как в полутьме паркинга Артем буквально накинулся на Алину. Шея, ключицы, уши, губы,– все оказалось покрыто десятками беглых хаотичных поцелуев. Левая рука поклонника подхватила ее за плечи, так и не дав откинуться на сиденье, а правая… Правую Алина перехватила на полпути к груди. Цепко удерживая запястье, она усмехнулась внутренне:

«Надо же, как на первых свиданиях в ранней юности, когда кавалер, по тем, прежним понятиям, заходил слишком уж далеко!»

Она на миг смешалась, вспоминая, студенческая то была, юность или все же школьная. А через минуту прошлое уже стало не важно, так сладко и горячо стало внутри, так закружилась голова.