Алиса и Диана в темной Руси

Отлежавшись, отдышавшись друзья отправились в путь. Пришлось (не по плану ворона) идти ногами, а не ползти, и не перебираться на карачках. Полуверку ну невозможно было заставить пригнуться хоть на чуточку ниже своего горба. Чернокрылому командиру всё же удалось заставить девчушечек соорудить себе из сухой травы шапки, юбочки и накидки на плечи. Дети чуть было не пустили на это дело вход все имеющиеся у них веревки. Но Полуверица видя такое безобразие, вырвала из рук Алисы шпагат, нож и запихала их обратно в рюкзак, туда же отправилась и её удавка – на всякий случай. Тимофей недобро покосился на это. Затем многовековая бабка уселась и начала плести. Сперва она сплела соломенную шляпу. Девчонки, высунув языки, повторяли каждое её движение. Потом Степанида полностью приодела из сенодела себя и наших крох. Себя, разумеется, для смеха, ибо нежить в случае опасности всегда ныряла под землю. А напоследок старушенция сделала две куклы-обереги и подарила их своим новым падчерицам. Бабулька аж помолодела от рукотворных занятий! Она плела, весело подхихикивала, и морщинки на её лице мал-помалу разглаживались.

– Вот что значит труд! – невольно вырвалось у Алисы. – А ведь до этого момента я была абсолютно уверена, что душу и тело красит лишь творчество, ну или научные открытия, на худой конец.

– А природе человек без труда не нужон и вовсе, – тихонько каркнул ворон.

Диана так зыркнула на него волшебным светом своих глаз, как будто хотела сказать, что побывав в теле кошки и человека, поняла совсем другую истину, которая из неё тут же и полилась:

– ПРИРОДЕ ЧЕЛОВЕК НЕ НУЖЕН вообще, вовсе и в частности, ей и без него проблем хватает. И творчество у природы своё, и открытия она совершает сама на этих… как их там… мутациях…

– А откуда ты знаешь слово «мутация»? – перебила её старшеклассница.

– Не мешай – махнула рукой Дина. – Само пришло. Так вот, человек – лишний элемент в природе. Все его замысловатые конструкции лишь разрушают её.

Алиса опешила:

– Но… но… но человек – тоже результат мутации природы, то есть её творение.

А с некоторых пор поумневшая Диана как будто ждала такого вопроса:

– Вот-вот-вот! – её глаза загорелись нечеловеческим блеском. – Видимо, кто-то некий заставил природу мутировать вопреки её воли. А вот кто это – великие добрые сущности или их конкуренты (не менее великие, но злые сущности)? Это я и пытаюсь понять.

– Ты хочешь сказать, что не знаешь происхождение человека? – хмыкнула Алиса. – Расслабься, никто не знает, кроме религиозных фанатиков. Не тебе первой, не тебе последней суждено расшибить свой лоб об эту проблему.

– Вопрос, – уточнил ворон, исправно подающий клювом соломинку за соломинкой своей любимице. – Не об проблему расшибёт она лоб, а об этот вопрос. А проблема у нас пока одна: как никем незамеченными добраться до воинственных поляниц.

– Не получиться незамеченными, – вздохнула его подружка Алиска и взглянула ввысь. – Здесь главный враг нормального человека – солнце, оно же и главный поставщик злой силы в Богатырскую сечь.

– Пш-ш-ш… – осадил её Тимофей и показал крылом вверх. – Оно может тебя услышать.

Упс, поздно, солнце её услышало и смущённо спряталось за фиолетовую тучку, а затем всхлипнуло два раза, вытерло слёзы тучкой и выжала её.

– Кап-кап-кап – капали слёзы солнышка на землю.

Ух, хорошо, что они быстро закончились. Но как ни крути, а нам надо простить светилу науськивание злых мамаев и призраков Планетников на наших детей. Ну не знало оно, что на её территорию припёрлись не злые демоны, а две безобидные и беззащитные малявки. О чём сейчас солнышке сильно и раскаивается.

Но нашим девицам было не видно душевных переживаний источника света и тепла, они спрятались от его палящего зноя под широкополые соломенные шляпы и шли себе, и шли, ведомые каликой перехожей Полуверицей. А на рюкзаке у хозяйки ехал ворон, пряча под полами её шляпы свою небольшую, но черную, как смоль, тушку.

Тимофей заладил свою привычную волынку о том, как ему тяжко живется со Сказочницей, потому как та по жизни тюха-матюха, и поэтому ему очень, очень нужно стать мужиком:

– Ну или стариком. Ведь кто-то да должен помогать ей по хозяйству.

– Ничего, Тёма, вот доберемся до безопасного места и попросишь у Сварога о людском теле, – утешала его добрая племянница Алиса.

– Тебе то уж точно стариковское тело дадут, – сделала вывод бывшая кошка. – Ты 300 лет прожил, говоришь?

– Да я и не считал, – смутился возжелатель. – Нет, не упомню.

И он снова завел песнь о том, как ему очень хочется для Сказочницы дрова колоть, да лес для тех дров валить. А Динка его подначивала:

– А почему ты для прежней своей бабульки-красатульки не рвался в помощники да соглядаи? Я правильно про «соглядая» сказала?

– Да где ты берёшь такие слова? – помотала головой старшенькая.

– Не знаю, они сами мне в голову лезут почему-то.