Алиса в Стране чудес. Алиса в Зазеркалье. Охота на Крысь

И с напёрстком за Крысью гнались, и с умом;
с вилкой тщились найти и с мольбой;
обольщали улыбкой, зубным порошком;
и грозили игрой биржевой.

А Бойскотт под влиянием странных идей

вышел в путь совершенно один
в те места, где ещё не бывало людей
средь пустынных и мрачных долин.

Но Бобёр тем же самым пустился путём

под воздействием тех же идей,
а испуг, что таил он во взоре своём,
он выказывал мордой своей.

Каждый думал, что думать ему надлежит

лишь о Крыси и громе побед,
и поэтому делал старательно вид,
будто рядом с ним спутника нет.

Становилась всё уже долина уже,

всё темней становилось кругом,
и пошли они (в страхе, а не в кураже),
прижимаясь друг к другу плечом.

Вдруг пронзительный рёв грянул из облаков.

Было ясно: опасность грядёт.
Полотенца белей от хвоста до ушей
стал Бобёр, и смутился Бойскотт.

Он блаженства ушедшего вспомнил деньки,

беззаботного детства исток, —
в те поры как по грифелю классной доски
скрежетал точно так же мелок.

И вскричал тот, кто был «Дураком» наречён:

«Это Джубджуба крик! В первый раз
я об этом сказал, – гордо вымолвил он, —
как поведал бы нам Буйноглас.

Это Джу

бджуба вопль! Ты обязан учесть:я сказал это раз во второй.
Это Джубджуба песнь! Значит, правильна весть,
что три раза объявлена мной!»

Внемля этим словам, в скрупулёзный подсчёт

с головой погрузился Бобёр,
но его безысходность в мырчанье берёт,
как услышал он третий повтор.

Он почувствовал, что, несмотря на труды,

просчитался, наверное, он,
и, пусть лопнут мозги, избежит он беды,
если будет подсчёт завершён.

«Я на пальцах бы смог, – думал бедный зверок, —

два присоединить к одному». —
И припомнил в слезах, как в невинных летах
посчитать удавалось ему.

«Это сделать возможно, – воскликнул Бойскотт. —

Это следует сделать – вдвоём.
Это сделано будет, и час тот придёт —
дай мне только бумагу с пером!»

И бумагу Бобёр, и перо приволок,

и чернил бесконечный запас…
Твари жуткие, повылезав из берлог,
не сводили с них вкрадчивых глаз.

Но Бойскотт ничего не видал, оттого

что считал и писал в две руки.
И, чтоб даже бобрам было ясно, к речам
популярным прибег мастерски.

«За объект вычислений мы Тройку возьмём —

это будет удобней всего, —
Семь прибавим и Десять, умножив потом
на Две Тысячи без Одного.

То, что нами получено не наугад,

делим на Девятьсот Тридцать Пять,
вычитаем Семнадцать – и наш результат
Идеальным придётся признать.

Метод свой изложить я бы рад был весьма,

коль засел в голове он моей,
но нет времени, а у тебя нет ума,
да и тема нашлась поважней.

Понял я с этих пор, что провидит мой взор

сокровенные тайны веков,
и без лишних морок я тебе дать Урок
из Истории Древней готов».

И поведал о том он простым языком

(но забыл он приличья закон:
что без вводных речей вред от этих идей
может Обществу быть причинён):

«Этот Джу

бджуб отчаянной птицей слывёт:весь во власти бессрочных страстей,
он является законодателем мод
в несуразной одежде своей.

Взяток он не берёт, помнит он о друзьях

и, хоть сам не даёт ничего,
но на благотворительных он вечерах
не отпустит без жертв никого.

А его, кто омлета вкусней и крольчат,

лучше устриц, пьянее вина,
в бочках красного дерева люди хранят
иль в кувшинах из бивней слона.

Хоть сгущай ты его саранчой и шнуром,

жарь хоть в стружках, соли хоть в клею,
но следи, чтобы он сохранил целиком
симметричную форму свою».

Говорил бы Бойскотт до утра, но Урок

свой закончил, расплакавшись вдруг,
ибо понял, но выразить так и не смог,
что Бобёр ему – преданный друг.

Взор Бобра, подводящий Урока итог,

показал выразительней слёз,
что из книг за сто лет не раскрыл бы зверок
разрешённый Бойскоттом вопрос.

Был (на миг) Капитан ужасом обуян,

видя шедших в обнимку друзей,
но вскричал: «Этот вид нам награду сулит
за скитанья в пучине морей».

Так никто, как Бойскотт и Бобёр меж собой,

не дружил на просторах Земли:
друг без друга ни летом теперь, ни зимой
повстречать их никак не могли.

А когда они ссорились – ведь вгорячах

ссора может случиться в момент, —
песня Джубджуб звучала у них в головах
и скрепляла друзей, как цемент.