Алиса в Стране Чудесных Клёнов

Какое удивительное чувство распространяется по моему телу, когда я думаю о том, что мы с Дэннисом дружили, когда были малышами, хотя ничего не приходит на память.

Хм.

В воображении всплывает кадр, напоминающий, что я не хотела переезжать: я маленькая и рыдаю в то время, как папа пытается усадить меня в автокресло, а мама успокаивает меня, обещая, что мы ещё вернёмся — вот что я помню. Это похоже на анимированный GIF-файл, хранящийся глубоко внутри и почти полностью забытый. Родители каким-то образом уговорили меня сесть. Я, видимо, им поверила.

Но в конце концов, они сдержали слово. Мы вернулись.

Всё это очень забавно.

Странно.

Удивительно.

— Джесс, могу ли я взглянуть на ваши старые фотографии, пожалуйста? Интересно, смогу ли я что-нибудь вспомнить, если увижу их?

— Конечно, давай поищем что-нибудь на Стене Почётного Позора, чтобы не копаться в пыльных альбомах и не просить маму найти их на компьютере, — отвечает Джессика, пожимая плечами.

Она действительно сказала “Стена Почётного Позора”. Я думаю, что “почёт” это или “позор”, зависит от отдельно взятой фотографии.

Радость предвкушения от встречи с прошлым моего Дэнниса особенно волнует.

Жаль, правда, что для него я тоже в прошлом, но гоню эти мысли прочь. Сейчас я хочу подольше позволить чувству нежности заполнять меня до краёв. Если у меня есть края, то сегодня это верхушка косы, так обалденно венчающая мою голову, как диадема.

А с принцем я потом разберусь.

Мы возвращаемся в прихожую, рядом с лестницей, где я видела фотографии на стенах. Теперь их можно наконец-то рассмотреть, что я и делаю с большим удовольствием.

Я ищу одного человека, и он почти на каждом фото. Моей радости нет предела.

На первом снимке я вижу двух симпатичных детишек — Джесс обнимает своего младшего брата. Судя по цифре на воздушном шарике, в этот день ей исполнилось семь лет. Таким образом, Дэннису здесь около четырех. Как раз в этом возрасте мы в последний раз встречались до переезда в США. Я внимательно изучаю фотку. Они оба ещё светловолосые, но с такими же длинными, тёмными ресницами. В этом возрасте они были очень похожи. Огромные глаза, счастливые лица. Я тоже не могу удержаться от улыбки от уха до уха, глядя на них. Увы, ничего не помню. Они кажутся знакомыми, как будто мы когда-то встречались, но ничего определенного.

На другой фотографии Дэннис в своей хоккейной форме с номером “8” на свитере. Ему около четырнадцати-пятнадцати лет, он держит в руках над головой кубок. Отличный кадр. Я бы с удовольствием посмотрела как он играет на льду. Он, должно быть, великолепен там, находясь в своей стихии.

Он всюду великолепен, чего уж там.

На следующем изображении: Дэн, его мать и отчим. Мистер МакГилл выглядит удивительно брутально со стильной бородой и замысловатыми татуировками, которыми забиты все руки, но в то же время у него исключительно добрые глаза и умное лицо. Легко сказать, что он был спортсменом, учитывая его подтянутую фигуру и крепкие мускулы, отчётливо заметные под футболкой.

Забавно, но если не знать, что этот высокий мужчина не является биологическим отцом стоящего рядом парня, то ни за что не догадаешься. Дэннис похож на свою мать глазами и чем-то ещё, что я не могу описать. Затрудняюсь, наверное, из-за того, что Зоса очень женственна, а он до неприличия мужественен, несмотря на его юношеские гладкие черты и оставшиеся следы округлости на его сладких, "целовабельных" щеках, которые я бы с удовольствием снова ласкала и… блин, надо перестать об этом думать. Короче, Дэннис похож и на человека, которого он называет отцом — почти таким же ростом, широкими плечами, фигурой и силой.

В этот момент я ловлю себя на том, что прикасаюсь к фотографии, слегка оставляя следы от своих пальцев на чистой поверхности стекла. Я сразу одёргиваю руку и замечаю, что Джесс с любопытством следит за моими действиями.

— Он тебе нравится? — спрашивает она, ухмыляясь.

— Кто? — прикидываюсь дурочкой.

Она фыркает от смеха.

— Ну конечно, мы говорим о Джеке, моём отчиме.

Я просто улыбаюсь ей и решаю сменить тему.

— А как насчет твоего родного отца? Сомневаюсь, что смогу найти его фотографии в доме, который построил Джек, — хихикаю удачно употребленному в тему детскому стишку.

— Неа, братишка ненавидит его. Джеку было бы абсолютно всё равно, если фотографии нашего отца висели бы на этой стене. Он слишком крут, чтобы беспокоиться об этом.

— Почему Дэн ненавидит его?

— Он уходил от нас дважды. Не смог простить его во второй раз. В том возрасте мальчикам гораздо больше нужны отцы. Ему он был нужен, — Джесс с грустным видом пожимает плечами. — Брат принял всё слишком близко к сердцу. Папа был не прав, но что сделано, то сделано. Тогда ничего нельзя было поделать. Такова жизнь. Он в этом давно раскаялся, я простила его, и теперь у нас прекрасные отношения. Но Дэн однажды полностью перестал с ним общаться, упрекая его даже в том, в чем он никогда и не был виновен, — она говорит спокойно, как ни в чем не бывало, хотя я представляю о чём речь.