Алька. Огонёк

Свободное время мы под активным Славкиным влиянием проводили в подвижных играх. Ему надоело ходить в секцию гимнастики, но привычка и необходимость физической нагрузки побуждали его к постоянному движению, и он выдумывал всякие игры, в которые активно вовлекал нас. Играли в футбол, когда у кого-то из нас появлялся мяч и необязательно футбольный, у них было загадочное свойство пропадать, иногда их забирала или портила местная шпана, просто резали ножами, почему-то им не нравилось такое наше времяпровождение. Зимой играли в хоккей теннисным мячом или шайбой, так как коньки были только у половины нашей команды, гоняли в ботинках или валенках на асфальте или снежном насте. На льду играли крайне редко, не было смысла – скользко, да и льда, в смысле льда игрового, было мало. Но были и другие игры. Любили играть в «Чижика», который был хорош тем, что инвентарь для него можно было изготовить своими руками. Собственно, необходимы были чижик, который можно смастерить из деревянного четырёхгранного бруска длиной сантиметров шесть-восемь, остругав его концы под угол сорок пять градусов, и биты игроков. Для биты годилась любая доска длиной сантиметров сорок, главное сузить её на конце, чтобы удобно держаться. Для игры на асфальте рисовался мелом квадрат – база или кон, чижик клали в центр, разыгрывающий игрок бил по оструганному по угол краю бруска, брусок взлетал в воздух, и игрок, располагая плоскость доски параллельно земле, бил по чижику, подбрасывая его вверх столько раз, сколько сможет, а затем с силой отбивал его вбок. Как можно дальше от кона, базы. Дальше играющие поочерёдно пытаются возвратить чижик на место, у каждого одна попытка. Игрок должен был также, как и разыгрывающий, поднять чижика в воздух и затем одним ударом вернуть его в базу, если это не удавалось, это делал следующий игрок, и так по кругу, пока не доходило до разыгрывающего. Разыгрывающий имел фору, количество его попыток было равно числу подбрасываний чижика, какое ему удалось получить при розыгрыше. Играли в салки, прятки.

Костяк нашей команды составляли четыре пацана – Славка, Лёшка, Витька и я. Когда собирались заняться футболом или хоккеем к нам вливались ребята из класса, или мы примыкали к чьей-то игре. Обычно я заходил за Славкой, и мы вдвоём шли за Финтрусами, Лёшку и Витьку в классе с лёгкой Славкиной руки звали Финтрусами или Финтами за тягу чего-то намутить или нафинтить. Жили они недалеко от школы в отдельно стоящем деревянном доме, располагавшемся на небольшом приусадебном участке с парой яблонек и несколькими грядками с зеленью. Клочок их земли был огорожен забором из штакетника высотой в человеческий рост, в котором была калитка, запирающаяся на какой-то хитрый запорчик изнутри. Помню осенью, в мой первый визит с нами произошла такая история. Мы подошли к калитке и стали звать Лёшку и Витьку, но отклика не было, тогда Славка сказал: «Никогда до них не докричишься, с ними постоянно так, полезли», – он забрался на забор, спрыгнул вниз и пошёл по направлению к дому. Я повторил его действия и в небольшом отдалении последовал за ним. Когда он был практически на пороге, из дверей дома выскочила высокая, плотная, но подвижная женщина и начала хлестать Славку какими-то мокрыми тряпками, где ни попадя. Славик повернулся и стал, как заяц, хаотично метаться по участку, но она просчитывала его перемещения и постоянно доставала своим тряпьём. Видя такие дела, я добежал в три прыжка до забора, перемахнул через него и стал оттуда наблюдать за происходящим. Славка поменял тактику и начал накручивать круги вокруг дома, здесь его истязательница уступила, перестала справляться с предложенным темпом, оторвавшись от неё на приличное расстояние, Славка кинулся к забору и, перелетев через него, остановился, глядя на меня с растерянным видом. Женщина, потрясая пучком коричневых тряпок в руке, запыхавшаяся, но полная готовности покарать злодеев, подбежала к забору, набрала воздуха в лёгкие, глянула на Славку и сложилась пополам от хохота. Она смеялась так, что у неё не было сил стоять на ногах, ухватившись за забор, сквозь смех она еле выдавила: «Славик, а я тебя не признала», – отхохотавшись, она открыла калитку, обняла Славку за плечи, сказала: «Пошли, извините, ребята, к нам третий день шпана какая-то лазит за яблоками, больше грядок натопчут, чем яблок нарвут, вот я и обозналась, – глянула на пучок тряпок, которые держала в руке: Ну вот, придётся заново чулки стирать, вы пока идите яблочек нарвите, я сейчас ребят позову», – больше мы через забор к ним не лазили, кричали, свистели, но из-за ограды.