Алька. Второе пришествие

– Ну мы работаем в этом направлении, в марте технологи отдела прошли обучение в вычислительном центре министерства, сейчас арендуем там время, технологи разрабатывают тех процессы с использованием ЭВМ ЕС 1020. Но, сказать по совести, в общей цепочке производства, от разработки изделия до его изготовления, большого эффекта такая работа не создаёт. Вот если бы конструкторы разрабатывали изделия, используя программные средства, и передавали…

– Да что вы тут нам лекции читаете, – прервал меня Яковлевич, – вы нам расскажите, как вы в своём отделе производительность увеличите в соответствии с решениями Пленума ЦК.

– Это, в смысле, в три-четыре раза?

– Да-да, именно в этом смысле.

Тут надо стоит напомнить, тем кто забыл или не знал, что наш юный вождь – Михаил Горбачёв, вкупе со своими клевретами, придя во власть предложил нам всем перестроиться. Что он имел в виду, нам было непонятно, ходили слухи, что будут сажать прямо толпами, для чего надо в колонны то ли построиться, то ли перестроиться. Мало того надо ускориться, но ускориться прямо всем на своих рабочих местах. Как? Да как хотите, ускоряйтесь собаки, а не то глядите. Вот и задумаешься – мы всё над Брежневым смеялись, а новый ещё веселей.

– Вы знаете, Владимир Яковлич, тут такая штука, после пленума мои сотрудники как сидели за кульманами, так и сидят. И инструментарий их не изменился: Кульманы, убитые напрочь, карандаши, ластики, логарифмические линейки, у кого-то калькулятор на четыре действия. Так вы что полагаете, после выхода газеты они будут в три-четыре раза быстрее работать? На тех же кульманах?

– Да, я полагаю именно так, и вы, как их руководитель, должны организовать рабочий процесс так, чтобы они трудились с такой производительностью.

– Аааа, понял, понял. Но это ведь наша общая задача? Мы все вместе должны предпринимать усилия в этом направлении?

– Конечно.

– Хорошо, а вы лично, теперь, после того как газету прочитали, сможете говорить в четыре раза быстрее? Не работать, нет. Просто говорить быстрее в четыре раза?

Я глядел на Яковлевича, физиомордия его раздулась и покраснела, как будто он попытался проглотить ежа и, не справившись, поперхнулся. Секретариат его от моей вольности пришёл в сильное, но не сексуальное возбуждение, глядели на меня, как на какое-то мерзейшее животное, выползшее непонятно откуда и скалящее отвратительную пасть, но рты не открывали – сыкотно в присутствии суверена, а вдруг не одобрит.

А я стоял, испытывая душевное тепло и азарт, так бывало в детстве, в дворовой драке, когда ушёл от удара и хорошо приварил оппоненту, или позже, играя в теннис, пробил неожиданно и точно, и стоишь, смотришь, как твой соперник глядит вслед пропущенному мячу.

Но начальник наш уже откашлялся и нашёлся, что мне ответить:

– А я с вами больше никогда беседовать не буду, я буду говорить с вашим руководством.

– Понял, прощайте.

Напугал, да я только об этом и мечтаю. Забавно, уже не первый раз в жизни начальник меня пугает, что со мной говорить не будет. А оно мне надо, с ними беседовать?

Зайдя в кабинет директора, я нашёл его в испуганно-встревоженном состоянии.

– Ты чего там устроил, звонил он мне. Сроду в таком состоянии я его не слыхал.

Я пересказал, как произошла показательная порка.

– Ты чего, правда ему так ответил?

– Да.

Директор вскочил с места и стал возбуждённо расхаживать по кабинету.

– Ну ты молодец, так его уел. Говоришь, девки были в кабинете?

– Было, штук пять каких-то.

– Завтра всё министерство ржать над ним будет. Но ты не прав, нельзя так. Но ты не бойся, он пугает, ничего, у меня там есть подвязки повыше него – ни хера он тебе не сделает. Ладно, иди трудись.

Я пошёл, а чего бояться? Не 37-й год, что он мне сделает? Уволит – плевать, не бог весть какое счастье – трудиться в этой захудалой конторе. Жаль пацанов, которых стащил для совместной работы, впрочем, все они пришли ко мне с повышением, так что при переходе на новое место могли претендовать на более высокие позиции.

Через пару дней меня вызвал Рыжов и сказал, что мне необходимо найти себе заместителя, которому следует удовлетворять двум условиям: первое – он должен быть членом партии, и второе – иметь высшее образование в соответствии с профилем отдела. Надо сказать, что это требование оказалось для меня невыполнимым: те, кто отвечал обоим критериям, вполне хорошо себя чувствовали на своих местах. Был один парень в институте – Виктор Сухоруков, работал в группе Чертова. Образование у него было не профильное, но инженерное, он бы справился. Витёк был умницей, со стержнем, с чувством дисциплины, подошёл бы практически по все всем статьям, но увы – отказался. Я его понимал – зачем ему эти хлопоты? У Сашки в группе и спокойней, заработки не меньше, чего менять шило на мыло?

В итоге зама мне подыскало начальство, какими-то компетенциями в нашей профессии он не обладал, наверно должен был быть при мне, как Фурманов при Чапаеве, но и с этим справлялся не очень.