Алхимик

– Так чего вы от меня хотите? – осведомился он, дожевав последний кусочек и переключаясь на кружку с морсом, к этому моменту опустошенную уже наполовину.

– А сам как думаешь? – теряя терпение, брякнул Бигги.

Стафф же не стал ничего говорить, молча покосился на горстку странного пепла на столешнице, замеченную им еще в начале разговора, и предостерегающе ткнул локтем в бок раздраженного собрата по нелегкому ремеслу.

– Я думаю, вы сошли с ума, если ожидаете, что мне удастся снять могущественные чары с древней башни волшебства, – как ни в чем не бывало заявил парень, несдержанность одного из собеседников он предпочел пропустить мимо ушей.

– Мы думаем, двери закрыты лишь для простых людей, обладающих даром башня пропустит, – быстро вставил Стафф, не давая приятелям сказать еще что-нибудь неприятное, что заведет и так непростой разговор в тупик.

Ученик алхимика помедлил, обдумывая услышанное утверждение, не забывая при этом прихлебывать ягодно-травяной морс.

– Такое тоже может быть, – допустил он и тут же сам себе возразил: – Хотя и не факт.

Помолчали. Каждый думал о своем. Стафф надеялся уломать пацана, потому что… Да потому что других вариантов не имелось. Если в ближайшие дни ничего не сделать, Блуждающая башня, как и в сотнях раз до этого, растворится в молочно-белом тумане, растаяв в первых лучах восходящего солнца. Ее исчезновение описывалось в преданиях, и множество людей видели это собственными глазами.

– Далеко идти? – придя к каким-то выводам, осведомился молодой ученик алхимика.

Вожак браконьеров с облегчением выдохнул – получилось, и сообщил:

– До вечера доберемся.

Глава 14

Мохнатые тяжеловозы ступали степенно, покрытые шерстью ноги необычных коней (здоровые буйволы, зашибут – не заметят) передвигались неспешно, создавая впечатление медленной скорости. Но так было только на первый взгляд, оставшиеся позади пешие путники и обгон немногочисленных телег на дороге наглядно показывали, что лошадки передвигались резво, несмотря на обманчивое впечатление неторопливости.

Стафф, Бигги и Рон – необычные личности, выбивающиеся из крестьянской среды необычным занятием. Браконьерство. За это дело в нынешние времена следовало всегда одно наказание – виселица. Феодалы запрещали бить на своих землях крупного зверя, поймают, без лишних слов к ближайшему дереву и в – петлю.

Хуже только королевские егеря. Эти сначала поизмываются вволю, затем отвезут в столицу и вздернут на центральной площади на радость толпе. Мертвецы будут болтаться еще несколько дней, служа развлечением жителям, пока тела наконец не выбросят на свалку отходов.

Обо всем этом мне с гордостью поведал Рон, рассказывая, какие они отчаянные и рисковые ребята. Я сидел у него за спиной на коне и вынужденно слушал байки красовавшегося ловца запретной дичи.

Добывали они разных животных. Оленей, кабанов, диких козлов, медведей. Зарабатывали неплохо. В ход шло не только мясо и шкуры, но и сопутствующие ингредиенты.

Тертые оленьи рога неплохо брали знахари. Кабаньи клыки, особенно большие, с удовольствием забирали мелкие торговцы, делавшие из них потом амулеты. Печень медведя вообще шла на ура. Считалось, что она помогала от различных заболеваний, служа верным средством как от банальной простуды, так и от более серьезных недугов.

Отдельно стояла лесная кошка. Судя по описанию, помесь пантеры и гепарда являлась одним из самых опасных хищников на материке. Убить эту тварь было невероятно сложно, как правило, семь из десяти охотников оканчивали свою жизнь в попытках только вы-следить ее, двое возвращались ни с чем, и лишь одному удавалось затеянное.

У нее ценилось почти все, но отдельно стояли глаза. Многие думали, что если глаза лесной кошки правильно приготовить и съесть, то можно поправить испортившееся зрение.

Имелось множество рецептов, как именно надо их готовить. Кто-то говорил, что сначала необходимо высушить, оставить на несколько дней на солнце, затем мелко порезать и есть в таком виде. Кто-то заявлял, что необходимо добавлять в особый отвар и пить его в течение недели на восходе каждого дня, обязательно глядя на солнце. Попадались и более мерзкие способы, которые ничего кроме отвращения не вызывали. На их фоне рытье могил и поиск скелетов выглядели невинной забавой.

Что самое паршивое, Рон не нашел ничего лучшего, как начать в подробностях обсасывать каждый подобный рецепт, объясняя, какой из них верный и непременно поможет, а какой полная ерунда.

Вскоре мне надоело слушать эту гадость, и я от нечего делать принялся вставлять колкие замечания, пользуясь своими невеликими познаниями в алхимии, поясняя, почему тот или иной метод готовки не сработает. В основном касаясь тех, что у Рона считались верными и проверенными.