Алхимик

Сантьяго с радостью поднялся и хотел было уплатить по счету, но хозяин схватил его за руку и стал что-то говорить. У Сантьяго хватило бы силы высвободиться, но он был в чужой стране и не знал, как здесь себя вести в таких случаях. К счастью, новый знакомый оттолкнул хозяина и вытащил Сантьяго из харчевни на улицу.

— Он хотел отнять у тебя деньги. Танжер не похож на другие африканские города. Это порт, а в порту всегда полно жуликов.

Ему можно доверять. Он помог ему в критической ситуации. Сантьяго снова достал из кармана и пересчитал деньги.

— Можем завтра же отправиться к пирамидам, — сказал араб. — Но сначала надо купить двух верблюдов.

И он взял кошелек из рук Сантьяго.

Они двинулись по узким улочкам Танжера, где на каждом шагу стояли палатки и лотки со всякой всячиной, и оказались на рыночной площади, заполненной многотысячной толпой — люди продавали, покупали, торговались, спорили. Зелень и плоды лежали радом с кинжалами, ковры — радом с разнообразными трубками. Сантьяго не сводил глаз со своего спутника — тот взял у него все деньги. Он хотел было забрать их, но счел, что это будет неучтиво. Ему были неведомы нравы и обычаи страны, в которой он сейчас находился. «Ничего, — подумал он, — я ведь внимательно слежу за ним, и этого достаточно, ибо я сильнее его».

Вдруг в груде разнообразного товара он заметил саблю, красивей которой еще никогда не видел: серебряные ножны, эфес украшен драгоценными камнями и финифтью. Сантьяго решил, что, когда вернется из Египта, непременно купит себе такую же.

— Спроси, сколько она стоит, — не оборачиваясь, сказал он своему спутнику.

В этот миг он понял, что на две секунды отвлекся, заглядевшись на саблю. Сердце у него екнуло. Он боялся оглянуться, потому что уже знал, что предстанет его глазам. Еще несколько мгновений он не сводил глаз с сабли, но потом набрался храбрости и повернул голову.

Вокруг гремел и бушевал рынок, сновали и горланили люди, лежали вперемежку ковры и орехи, медные подносы и груды зелени, шли мужчины под руку и женщины в чадрах, витали запахи неведомой снеди — и только его недавний спутник словно испарился.

Сантьяго поначалу еще уверял себя, что они случайно потеряли друг друга в толпе, и решил оставаться на месте — вдруг тот вернется. Прошло какое-то время; на высокую башню поднялся человек и что-то закричал нараспев — все тотчас упали ниц, уткнулись лбами в землю и тоже запели. А потом, словно усердные муравьи, сложили товары, закрыли палатки и лотки. Рынок опустел.

И солнце тоже стало уходить с неба; Сантьяго следил за ним долго — до тех пор, пока оно не спряталось за крыши белых домов, окружавших площадь. Он вспомнил, что, когда оно всходило сегодня, он еще был на другом континенте, был пастухом, распоряжался шестьюдесятью овцами и ждал свидания с дочкой суконщика. Еще утром ему наперед было известно все, что произойдет, когда он погонит свое стадо на пастбище.

А теперь, на закате того же дня, он в другой стране, где он чужак в чужом краю и даже не понимает языка, на котором говорят местные жители. Он уже не пастух, он лишился всего — и прежде всего денег, а значит, уже не может вернуться и начать все сначала.

«И все это случилось между восходом и закатом солнца», — думал юноша. Ему было жаль себя, и он горько сокрушался о том, что жизнь его изменилась так внезапно и так круто.

Плакать было стыдно. Он даже перед своими овцами стеснялся плакать. Однако рыночная площадь уже опустела, а он был один и вдали от родины.

И Сантьяго заплакал. Неужели Бог столь жесток к тем, кто всего лишь верит своим снам!

«Когда я пас своих овец, то был счастлив и распространял счастье вокруг себя. Люди радовались, когда я приходил к ним, и принимали меня как дорогого гостя.

А теперь я печален и несчастен. И не знаю, что делать. Я стану злобным и недоверчивым и буду подозревать всех потому лишь, что один человек обманул меня. Я буду ненавидеть тех, кто сумел найти сокровища, потому что мне это не удалось. Я буду цепляться за ту малость, которой обладаю, потому что слишком мал и ничтожен, чтобы постичь весь мир».

Он открыл свою пастушью сумку, чтобы посмотреть, не осталось ли там какой-нибудь еды — хоть куска хлеба с маслом, — но нашел лишь толстую книгу, куртку и два камня, которые дал ему старик.

И тут, увидев их, Сантьяго испытал огромное облегчение. Он ведь обменял шесть овец на два драгоценных камня, подаренных стариком. Стоит лишь продать их — и он купит билет и вернется обратно.

«Но на этот раз я буду умнее», — подумал он, доставая камни из сумки и пряча их в карман. Это ведь портовый город, а в порту, как верно заметил тот, кто его обокрал, всегда полно жуликов.

Только теперь Сантьяго понял, почему так горячился хозяин харчевни — он отчаянно силился втолковать юноше, чтобы тот не доверял своему спутнику.

«Я в точности такой же, как все: принимаю желаемое за действительное и вижу мир не таким, каков он на самом деле, а таким, каким мне хочется его видеть».