Алхимик

Он вновь стал рассматривать камни, бережно их погладил — на ощупь они были теплыми. Вот настоящее сокровище, которое пока что у него есть. Дотронешься до них — и на душе легче. Они напомнили Сантьяго о старике. Вновь прозвучали в душе его слова: «Если ты чего-нибудь хочешь, вся Вселенная будет способствовать тому, чтобы желание твое сбылось».

Ему хотелось понять, правда ли это. Он стоял посреди пустой рыночной площади, без гроша в кармане, и на сей раз не надо было думать о ночлеге для овец. Но драгоценные камни непреложно доказывали, что недавно он повстречался с царем, который знал всю его жизнь: знал даже про отцовское ружье, взятое без спросу, и про первую женщину.

«Камни помогут тебе отгадать загадку. Они называются Урим и Туммим», — вспомнилось ему.

Сантьяго вновь вынул их из кармана, положил в сумку и решил попробовать. Старик говорил, что вопросы надо задавать четко, ибо камни помогают лишь тем, кто твердо знает, чего хочет. Он спросил, пребывает ли еще с ним благословение старика, и вытащил руку из сумки.

— Да, — ответил камень.

— Найду ли я сокровища? — спросил Сантьяго.

Он вновь сунул руку в сумку и, смешав камни, только собирался вытащить ответ, как оба камня провалились в дыру. А он почему-то и не замечал раньше, что сумка прохудилась. Сантьяго наклонился подобрать камни с земли, чтобы снова их спрятать, но тут в голову ему пришла новая мысль:

«Научись приглядываться к знакам и следовать им», — говорил старик.

Знак! Сантьяго рассмеялся. Потом схватил камни с земли, сунул в сумку. Он и не подумает зашивать прореху в котомке — камни, если захотят, в любую минуту выскользнут наружу. Он понял, что есть вещи, о которых лучше не спрашивать — чтобы не пытаться убежать от собственной судьбы. «Я ведь обещал старику, что решать буду сам», — сказал он себе.

Однако камни дали ему понять, что старик по-прежнему с ним, и это придало ему уверенности. Он снова обвел взглядом пустынную площадь, но уже без прежней безнадежности. Вовсе не чужой мир простирался перед ним — просто новый.

А ведь ему всегда только того и хотелось — познавать новые миры. Если ему даже не суждено добраться до пирамид, он и так уже увидел гораздо больше, чем любой пастух.

«Знали бы они, — подумал он, — что всего в двух часах пути все совсем по-другому».

Новый мир простерся перед ним вымершей рыночной площадью, но он-то успел увидеть, как она бурлила жизнью, и больше уже этого не забудет. Он вспомнил и про саблю: конечно, дороговато пришлось заплатить за две секунды, чтобы на нее поглазеть, но ведь такого он никогда прежде не видал. Сантьяго вдруг понял, что может смотреть на мир глазами несчастной жертвы жулика и злодея, но может и глазами отважного искателя сокровищ и приключений.

— Я — отважный искатель сокровищ и приключений, — пробормотал он, погружаясь в сон.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Проснулся он оттого, что кто-то толкал его в бок. Рынок, посреди которого Сантьяго устроился на ночлег, теперь вновь вернулся к жизни.

Оглянувшись по привычке в поисках своих овец, Сантьяго окончательно очнулся и вспомнил, что он в новом мире, но это не вызвало у него грусти, он был счастлив. Больше не будет бродить в поисках пропитания — он отправится за сокровищами! У него ни гроша в кармане, но зато есть вера в жизнь. Вчера ночью он выбрал себе судьбу искателя приключений: он станет одним из тех, о ком читал в книгах.

Неспешным шагом юноша двинулся в обход площади. Торговцы открывали свои палатки и ларьки, и он помог продавцу сластей поставить прилавок и разложить товар.

Торговец сластями улыбался: он был доволен, знал, для чего живет, и радостно готовился встретить новый трудовой день. Его улыбка напомнила юноше улыбку старика — таинственного царя Мельхиседека.

«Он печет сласти не потому, что хочет странствовать по свету или жениться на дочке суконщика. Ему нравится его занятие», — подумал юноша и заметил, что не хуже старика с первого взгляда может определить, насколько человек близок или далек от своего Пути.

«Это так просто — и как же я раньше этого не понимал?»

Когда натянули тент, кондитер протянул ему первый выпеченный пирожок. Сантьяго его с удовольствием съел, поблагодарил и отправился дальше. И только тут до него дошло, что пока они ладили палатку, кондитер говорил по-арабски, а он — по-испански, но оба, стало быть, понимали друг друга.

«Выходит, есть язык, который не зависит от слов, — подумал он. — Я на нем объяснялся со своими овечками, а теперь вот попробовал и с человеком».

«Все одно целое», как говорил старик.

Сантьяго решил пройтись по улочкам Танжера не торопясь, чтобы не пропустить знаки. Это потребует терпения, но терпение — та добродетель, которой всякий пастух учится первым делом. И снова юноша подумал, что в новом мире ему пригодится то, чему научили его овцы.

«Все одно целое», — снова вспомнились ему слова Мельхиседека.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀