Алхимик. По следам Джордано Бруно

— Ты мусульманин, не так ли?

— Да.

— Разве основатель твоей религии не учил, что нужно любить всех людей, даже если они не мусульмане?

— Да… Но разве Пророк христиан не учил их кротости и смирению, не учил, что убивать грешно? Почему тогда его приверженцы занимают наши земли, перекрывают нашу торговлю и жгут все, что им вздумается? Почему они пытаются все решать силой оружия?

Пабло Симон молча смотрел на этого не слишком образованного человека, некогда имевшего хороший достаток, который оказался за тысячу километров от родины и которому пришлось стать безвестным хозяином лодки с командой туземцев. Что можно было ответить на столь живое свидетельство того, как действует так называемая европейская цивилизация? Стоявший за его спиной Джордано ответил за него:

— Я слышал твои слова, добрый Абдул; теперь выслушай меня. Если один или двое из твоих людей сойдут с ума и попытаются швырнуть лодку на западный берег, ты тоже сойдешь с ума и решишь разбить ее о восточный? Или же, будучи в здравом уме, свяжешь безумцев и будешь держать курс посередине русла?

— Я сделаю второе, но…

— Послушай меня! Человечество — тоже лодка в реке жизни; если приверженцы одной религии в своем безумии пытаются разрушить лодку и убить большую часть пассажиров, зачем другим религиям подражать им? Разве это не один из видов раболепия, покорности? Если вас захватывают, защищайтесь, но без ненависти… Зерна ненависти вырастают в катастрофы, Абдул. Действие всегда рождает ответное действие. Не применяйте насилие, и рано или поздно перестанут применять насилие против вас… Не забудь то, что я тебе сказал, и не пропускай эти слова мимо ушей; быть может, и твоя жизнь, и жизнь твоей расы зависят от того, будут ли выполняться эти правила.

— В твоих словах, о мудрый, звучат черные, словно грозовые тучи, прорицания, но, возможно, они более применимы к христианам.

— Они тоже получат по заслугам и пожнут столько боли, сколько посеяли. Закон Бога справедлив, у него нет «избранных народов»; даже Солнце несправедливо по сравнению с ним…

Хозяин в сомнениях вернулся к руководству разладившимся хором, а Джордано, опершись о нос судна, продолжил исследовать воду.

— Куда мы направляемся, Джордано? Все спасаются от большого прилива, а островки превращаются в скрытые ловушки… Смотри, как крокодилы ищут себе добычу среди несчастных животных, окруженных водой!

— Через пару часов мы будем на месте…

— Вся дельта как на ладони… Где нас ждут?

Обратившись к Абдулу, Джордано спросил:

— Мы можем прибыть в храм Исиды прежде, чем его накроет большая волна?

— Да, конечно… Мы идем туда?

— Вот этот кошелек с золотом твой, если стены храма я увижу до того, как зажгутся звезды.

Абдул проводил кошель жадным взглядом: щедрая плата втрое превосходила оговоренную стоимость путешествия.

С огромным интересом Пабло Симон разглядывал храмы и пирамиды на обоих берегах и таинственные восточные горы. Солнце быстро садилось, усиливая кровавый оттенок воды. Запыхавшиеся гребцы, не жалея сил, с трудом вели лодку по болотистым протокам, наполовину запруженным водными растениями, бревнами и трупами животных — жертв наводнения.

Огромные стаи ибисов, некогда священных птиц, пролетали так близко, что чуть не задевали единственную мачту лодки.

Пабло Симон с волнением встречал каждую увиденную им руину и взглядом спрашивал у своего учителя, не это ли храм Исиды.

Солнце стояло уже над самым горизонтом, когда они вышли в широкую протоку с бурными водами; берега, покрытые обильной растительностью, растворялись в ее течении. Вдруг гребцы с криками и угрожающими жестами окружили хозяина. Тот сказал им несколько слов, а затем, раздав самым горячим по несколько ударов дубинкой, заставил их вернуться к работе.

— Что происходит? — спросил Пабло Симон.

— Местные египтяне верят, что в святилище Исиды живут призраки древних жрецов, и, поскольку мы приближаемся, они боятся их проклятий… Абдул уже в третий раз доставляет меня сюда, и всегда происходит одно и то же…

— Здесь действует ложа?

— И да, и нет. Чуть позже ты узнаешь больше.

— Я могу спросить, с кем мы встречаемся?

— Кавалер де Венти — весьма сведущий в священной науке мудрец.

— Он принадлежит к миланским ложам?

— Да, он даже работает в Папской области и во всех герцогствах полуострова.

Посередине русла перед носом судна выступала из воды кубическая конструкция, стоявшая на затопленном острове; на ней не было барельефов, но венчало ее нечто похожее на зубцы в форме бутонов лотоса. Входная дверь представляла собой одну герметично закрытую каменную створку, до нижнего края которой уже доставали волны. Солнце, почти опустившееся за горизонт, окрашивало пейзаж фантастическими красками, и храм сиял белизной посреди реки из расплавленного сургуча.