Алла Пугачева. Встречи с рождественской феей

И все же она была откровенней, чем прежде. Особенно, когда беседовала с теми, кому доверяла. С Владимиром Полупановым, например, корреспондентом «Аргументов и фактов», человеком, преданным Пугачевой не один год и никогда не опускавшимся до фальшивых сенсаций или сенсационных фантазий.

Можно оставить в стороне проявления пустого любопытства, что обнаруживалось на пресс-конференциях, не отбросить другое: Аллу волновало ее будущее. Что ей предстоит завтра?

Изменить образ жизни, имидж? Дело рискованное. Традиция — великая вещь, даже когда она выражается в бокале вина.

Сервантес писал прославивший его на весь мир роман в тюрьме. Испанцы могли лишить его свободы, но не нарушить национальную традицию, без которой жизнь не в жизнь: всегда, изо дня в день, каждое утро на тюремном столике стоял графин, полный красного вина. Оно горело рубиновым цветом под лучами солнца, оно осталось на страницах «Дон Кихота», романа с повышенным градусом.

Представить нечто, рожденное Пугачевой, в котором не будет ее беспокойного характера, природа которого до конца не осознана ею самой, невозможно. Здесь и традиция восприятия чуда, сотворенного Пугачевой, и традиция его создания. Как не крути, мир Пугачевой существует, и от него уже не уйти.

К чему же тогда эти разговоры, затеянные ею в год, когда ей стукнуло шестьдесят? Все пустое или реальная обеспокоенность обстоятельствами, с которыми она столкнулась впервые? Или все-таки попытки найти выход, не изменяя себе?

Послушаем Пугачеву:

— В программе «Прожекторперисхилтон» Сергей Светлаков как-то пошутил: «Кризис? Денег нет? А вы объявите, что уходите со сцены, и у вас будут деньги!»

Это было смешно, но, милые мои, объявить одно, а решиться на это — другое.

Главная причина моего ухода со сцены, объявления прощального годового тура по стране — это состояние здоровья. Мне стало очень тяжело ездить на гастроли.

Но есть еще одна главная причина, не менее важная, чем первая: привычный для слушателей образ Аллы Пугачевой с песнями, звучащими все эти годы, перестал быть органичным для меня из-за возрастных изменений. Стать другой, надеть длинное платье и петь романсы под рояль я всегда успею. Сегодня я прощаюсь с той Пугачевой, что сделала свое дело. А прощаться всегда грустно…»

И это не все. Алла сказала о том, о чем никогда ни одна певица не говорила. Не под силу брать высокие ноты? Изменяется тональность, знакомые песни звучат на полтона, на тон ниже, а то и больше, и никто ни слова, а слушатели то ли не замечают изменений, то ли счастливы слушать любимую исполнительницу в любом виде. Повреждены голосовые связки, появился непроходящий хрип? Меняется репертуар. Песни, что составляли его изюминки, больше не звучат, будто их и не было. И если артистизм исполнительницы не утрачен, пение с хрипотцой постепенно становится модным, новым имиджем.

Примеры можно множить. Ни один из них не подлежал огласке. Артистов понять легко: кто из них согласится с простой истиной: «Лучше уйти со сцены на год раньше, чем на день позже»?

Но Пугачева сделала публично еще одно признание, отважившись пренебречь сложившимся правилом, не скрывать своей обеспокоенности:

— Зарабатывать деньги на том, что некачественно, я не буду. После ряда операций, которые мне пришлось перенести, голос, конечно, подсел. Он не может уже выразить тех чувств и интонаций, которые мне хотелось бы, чтобы он выражал…

Вряд ли нужно кричать «Караул! Катастрофа!». Сама Пугачева относится к изменениям с юмором, понимая их неизбежность. Рано или поздно, они приходят ко всем. Или почти ко всем. Алла как-то сказала, что в кино и театре она может предстать комической старухой. Или трагической молодухой. Согласна на любое амплуа.

— Я хочу узнать, что я собой представляю как драматическая актриса. С возрастом во мне все больше и больше стал проявляться драматический талант, который до сих пор могла показать только в трехминутных песенных спектаклях. Теперь мне было бы интересно расширить поле драматической деятельности.

С Аллой не соскучишься

Однажды композитор Тамара Маркова спросила Утесова:

— Леонид Осипович, а правда, что у вас с Марией Мироновой был роман?

— Ну, какой же это роман, — ответил Утесов. — Это брошюрка.

Сказать, что в жизни Пугачевой не было брошюр, не решусь. Но если под брошюрами понимать то количество дел, которыми она занимается, то удивляешься, как ее на все хватает. Обойдемся без перечисления — ее заботы, ее проекты у всех на виду. Ограничимся только двумя месяцами — ноябрем и декабрем 2009 года, той порой, когда писались эти страницы.

Для первого канала снимается новогодний выпуск ставшей популярной «Большой разницы». В ней пародируются передачи в разной степени успешные, идущие не только по первому. То, что пародия может быть талантливее своего объекта, известно. Особенно, если пародист подметил в этом объекте нечто характерное, достойное осмеяния.