Аллегро на Балканах

– Да уж, – немного подумав, сказала британская принцесса, – не могу не признать твою правоту. Для Британии сейчас даже небольшая война была бы нежелательной, и возможно, что ты и твой канцлер устроили все наилучшим образом. Аппетиты наших кузенов рано или поздно придется укрощать, и не может не радовать, что эту миссию берет на себя германский кайзер, который еще совсем недавно виделся нам разрушителем Европы… Я отпишу своему отцу обо всем, что видела и слышала сегодня, и надеюсь, что он тоже одобрит твое решение. И да поможет нам Бог. А сейчас я пойду, время уже позднее, а мне неудобно стеснять такую добрую хозяйку как ты.

– И нисколько ты меня не стесняешь, дорогая Тори, – по-простому сказала Ольга. – Оставайся. Сейчас подадут ужин, а потом мы с тобой поболтаем, но только уже не о политике, будь она неладна, а о разных пустяках. С тех пор как Сашка уехал на войну, мне по вечерам стало как-то пусто и одиноко. А ты у нас, как-никак, интересная собеседница. И в первую очередь я хочу знать, как тебе понравилась Россия – так сказать, не с первого взгляда, а при ближайшем рассмотрении…

– Хорошо, – сказала Виктория, – я останусь. У меня к тебе много вопросов, но еще больше их к твоей первой статс-даме. Я хочу знать, что значит быть женщиной будущего, и вообще как можно больше о том мире… Ведь у него, помимо ужасных недостатков, с которыми вы все боретесь, были и какие-то достоинства. И теперь нам важно, меняя будущее на лучшее, вместе с грязной водой случайно не выплеснуть ребенка.

Императрица переглянулась со своей лучшей подругой и кивнула.

– Хорошо, Тори, – сказала она, – мы поговорим и об этом. А чтобы ты как можно лучше поняла этот вопрос, перед ужином все мы трое переоденемся в наряды, соответствующие той эпохе. Никаких брюк – только классика, но зато какая классика! Ступай в гостевую комнату, служанки тебя уже ждут. Присутствовать будем только мы трое, так что не стесняйся и не бойся. Все будет хорошо.

8 августа 1907 года, вечер. Санкт-Петербург, отель «Европа», королевский номер.

Эрцгерцог и наследник австрийского престола Франц Фердинанд, а также его морганатическая супруга графиня София Хотек фон Хотков, герцогиня фон Гогенберг.

Пока императрица Ольга болтала в своих апартаментах с кузиной Тори о всяких мелочах, совсем недалеко (меньше версты по прямой) два других человека говорили о гораздо более серьезных вещах. Несмотря на то, что переговоры прошли в целом успешно, наследник австро-венгерского престола вернулся в свой номер мрачнее тучи.

– Душа моя, почему ты такой мрачный? – встревоженно спросила супруга эрцгерцогиня София. – Ведь все прошло хорошо.

Франц Фердинанд приложил руку ко лбу и тяжело вздохнул. Затем сказал:

– Понимаешь, Софи, русская императрица, да и кайзер Вильгельм у нас по-настоящему самовластные государи. Что хотят, то и делают, и никто им не указ. Кайзеру Вильгельму рейхстаг может только давать советы, а России парламента и вовсе нет. Поэтому эти двое относятся к политике как к передвижению фишек на карте. Между собой они договорились; британский король, судя по всему, не возражает – а значит, всем остальным можно выкрутить руки. Дяде Вильгельм заявит, что или мой дядя уходит в отставку, передав трон наследнику (то есть мне), или Германия снимает с Австро-Венгрии свою защиту. Собственно, это наиболее простая часть плана, остальное гораздо сложнее. Начнем с требования вернуть в состав Сербии все земли с сербским населением. Самое простое – это Босния, прав на которую после денонсации Берлинского трактата у нас не осталось. Если следовать так называемому «международному праву», то эту землю стоило бы вернуть Турции, но боюсь, что когда война на Балканах закончится, турецкое государство и вовсе пропадет с карты мира. Императрица Ольга – она такая. Значит, придется возвращать эти земли в состав Сербии. Часть боснийских земель заселена сербами, часть хорватами, часть славянами-магометанами – и все это вперемешку, но это дела австрийской короны, и там мы как-нибудь договоримся. Гораздо хуже с Венгрией, которая встанет дыбом против любых реформ. И мой план, и план русской императрицы предусматривают упразднение венгерско-хорватского соглашения 1868 года и восстановления Хорватии как составной части Империи.