— А знаете, я думаю, что реальность — нечто сложноустроенное. Реальность — это еще и мир нашего воображения. Одно дело — материальный мир, а совсем другое (
— Но вы не реалист в подобном смысле.
— Ну-у, я думаю, что… всё зависит от того, как понимать термин «реальность».
— Хорошо. Но всё же сколько в вашем фильме уровней? Вы пытаетесь заглянуть за грань реальности?
— Да, да. Думаю, это как проводить химический эксперимент. Ты смешиваешь всякие вещества, и из них получается что-то новое, иное. Я считаю, что кино и наше существование сопоставимы по степени сложности. У нас есть наша повседневная жизнь, есть фильмы, которые мы смотрим, книги, которые мы читаем, телепередачи, текущая политическая жизнь. И мы живем на самых разных уровнях одновременно. В «Персональном покупателе» я имею дело — с одной стороны, преимущественно с материальным миром, но с другой, с миром духов. Но в мире духов тоже много разных уровней, один — это уровень твоих собственных устремлений, другой — уровень таинственного, на этом уровне ты взаимодействуешь со своим собственным подсознанием. Я считаю, что наши действия, наша жизнь предопределяются некими подсознательными силами, которые мы не вполне контролируем, не вполне понимаем. И точно так же существует и искусство — оно поднимает нас на уровень духовных поисков, когда мы пытаемся найти ответ на вопросы, которые нас волнуют. И вот поэтому здесь я пытаюсь нарисовать портрет женщины, которая одинока, ее дурацкая работа не приносит ей никакого удовлетворения, и она начинает искать нечто такое, что позволит ей вступить в контакт с глубинными, духовными аспектами своей личности.
— А какова роль дома в этом фильме? Дом — тоже важное действующее лицо…
— Обычно, когда я пишу сценарии, я подробно не описываю антураж, декорации и тому подобное, потому что мне важно другое — найти натуру, дом, квартиру, пейзаж, которые будут, так сказать, сами по себе создавать мой фильм. Эти решения я принимаю, когда уже непосредственно приступаю к работе. Здесь же у меня были заранее очень четкие представления о месте действия, о квартире, в которой разворачивается сюжет. Я чувствовал: фильм не «выстрелит», если я не найду именно такой антураж и реквизит, которые я навоображал, когда писал сценарий. Поэтому для этого фильма я решил специально изготовить декорации интерьеров квартиры. По большей части мы снимали в павильонах в Праге. Когда героиня находится в этой квартире, возникает некий подспудный надрыв. В ней есть что-то нервирующее — мы вроде бы ничего неладного не замечаем, об этом не задумываемся, пока смотрим фильм, но происходит нечто нереальное, искусственно сконструированное. Мы находимся в пространстве, которое замыкается на мир сновидений. Но многое снималось в абсолютно реалистичном антураже. Например, мы много снимали в гуще толпы в Париже, в метро, на вокзалах, на железной дороге, в подземке — и запечатлели повседневную жизнь Парижа 2016 года.
— В этом фильме вы также рассказываете о своеобразном современном рабстве. Героиня — в сущности, никто. Мы не видим — или почти не видим — ее в обществе хозяйки.
Меня заинтересовал образ человека, который выполняет некую совершенно отчужденную от реальности работу: она — сейчас так поступают очень многие — работает на хозяина, которого видит крайне редко, она не любит свою работу, не может самореализоваться. И поэтому героиня нуждается в установлении контакта с духовными сторонами жизни — это дает ей хоть какое-то утешение. Я считаю, что в мире погони за материальными благами нам нужна какая-то отдушина, ведущая в мир духовности, в мир чего-то незримого, неких мысленных представлений.
— Трудно ли режиссеру рассказывать историю с помощью мессенджера «whatsapp» и телефона? И как этот новый менталитет меняет если еще не язык кино, но что-то безусловно меняет в кинематографе?