Аллигат. Исход

— Кто тебя учил заряжать пистоль? — осматривал ладони женщины.

— Пушкин. В поэме «Евгений Онегин». Ты же читал и даже говорил, что знаешь её наизусть.

Граф укоризненно покачал головой:

— Если бы Онегин зарядил пистоль, как описал господин Пушкин, то Ленский не был бы убит.

— Замок сработал, а выстрела не случилось, — усмехнулся Стэнли.

— Как не случилось? — заёрзала Ольга. — Я же не промахнулась. А грохот откуда?

— Двойной заряд пороха, — пояснил виконт. Хмыкнул: — От вашей щедрости душевной. Хотя дуэльный гарнитур и довольно старый, 1809 года изготовления, но пистоли в нём действенные. Разумеется, если знать, как их зарядить правильно.

Мартин вздохнул:

— Прибери-ка ты его с глаз долой.

Виконт с интересом наблюдал за отцом — слишком уж тот откровенно опекает дальнюю родственницу. Отвёл глаза. Под разошедшимися полами баньяна лорда Малгри он не увидел ночной рубашки. Да и женщина, заметив его пристальный взор, стыдливо натянула на оголившиеся икры сорочку и стянула у горла воротник шлафрока. Отметил и её припухшие губы, и отсутствие чепца, и спутанные волосы, и…

— Траффорд упокоился, — послышался робкий голос от двери.

Шэйла куталась в тёплый стёганый шлафрок, пряча ладони в его широкие рукава. Кокетливый ночной чепец не скрывал волнистые распущенные волосы. За её спиной стояла сиделка и крестилась:

— Вот как загремело, мистер Траффорд вздрогнул, будто испугался, вскочил и крикнул что-то непонятное. Напугал меня до полусмерти. И душа его тотчас отлетела.

— Крикнул? — насторожился Мартин. — Что крикнул?

Сиделка задумалась:

— Вроде как уйди. Или изыди. Несуразица, — крестилась снова, уходя. — Отмучился.

Стэнли, косясь на отца и пряча улыбку, забрал дуэльный гарнитур. Проходя мимо Шэйлы, остановился и взял её под руку:

— Вам не следует стоять в дверях на сквозняке, баронесса. Простынете. Идёмте, я вас провожу.

— Что случилось, виконт? Вы мне расскажете?

И уже из коридора до Ольги донёсся едва слышный голос мужчины:

— Я слышу плач ребёнка.

— Я тоже слышу, — отозвалась Шэйла. — Я иду туда. Желаете пойти со мной?

В библиотеке воцарилась тишина.

Ольга сидела в кресле и смотрела на последствия то ли выхлопа газа, то ли своего неудачного выстрела. Не понимала, почему чёрная книга, лежащая в огне невредимой, вдруг сгорела?

Магические книги не горят, — пришли на ум где-то прочитанные слова.

— Я сожгла рукопись, — со вздохом сказала она, глядя в спину графу, разгребающего щипцами пепел, едва ли не влезшего в топку очага.

Слышалось его бормотание:

— Поразительно… Очень интересно…

— Я сожгла фолиант, — сказала она громче.

— Что ты сожгла? — обернулся он.

— Рукопись под номером десять. Аллигат моей матери.

— Сейчас? Здесь? — ткнул он щипцами в пепел.

Она кивнула и тяжело вздохнула:

— Он всё равно… — язык не повернулся сказать «мёртвый», — и в Бриксворте есть поновее. Мне понадобилось топливо для растопки, а искать дрова было некогда.

— Так это многое объясняет, если не всё, — оживился Мартин. — Дух фолианта сошёлся с духом гримуара и…

— Добро победило зло, — усмехнулась Ольга кисло. Каким бы ветхим ни был аллигат, но его было безумно жалко.

Мужчина отложил щипцы и подошёл к пострадавшей:

— Иди ко мне, — поднял на руки. — Где у тебя болит?

— Нигде, — спрятала она лицо на его плече, обнимая за шею.

— Правда, ничего не болит? — спрашивал он в который раз, крепко прижимая Ольгу, неся по коридору.

— Ничего.

— И что с тобой делать после подобного? — спросил строго, толкнув дверь ногой, входя в покой. — Как наказать? Приковать к себе цепью, чтобы ты постоянно была под моим надзором?

— Любить, — шепнула ему на ухо Ольга и прижалась сильнее.

И он любил. Безмерно. Пылко. Горячо.

А утром она искала свой любимый золотой браслет.

Ну не могла она его потерять! Помнила, что он был на её запястье перед тем, как она спустилась в библиотеку. Затем Мартин принёс её в комнату. Она мыла руки, лицо…

И его уже не было, — обмерла она. Значит, искать следует в библиотеке.

Она опросила слуг, которые убирали последствия выброса каминного газа. Выяснила, что последняя кража в доме была восемь лет назад. Брат одной из горничных под предлогом посещения сестры вынес из дворецкой набор столовых серебряных приборов на двенадцать персон. Девушку рассчитали.

Призвав на помощь Дороти, Ольга повторно перетрясла все диваны и кресла, перекатала ковры, заглянула во все углы и щели. Объявила о вознаграждении тому, кто его найдёт.

Шестое чувство твердило ей, что искать бесполезно. Его нет. Исчез. Как и нет того, кто его подарил. Сгорели красный дневник и томик Байрона, сгорели аллигат и чёрная книга — ход истории рода изменился. Но очень хотелось ошибиться. Пусть бы браслет нашёл кто-то из слуг и оставил себе. Пусть бы! Лишь бы в будущем жил Антон — долго и счастливо! — и над ним не тяготело проклятье.

Ольга включила мобильный телефон. Вобрав воздух в лёгкие, боялась выдохнуть — уровень заряда батареи подошёл к критическому.

Листала фотографии своего пребывания в Лондоне, любовалась Антоном, его улыбкой. Не верила, что его больше нет.

Он есть, — твердила, гладя его лицо, смеющиеся глаза. Есть!