Алло, милиция?

Тот переживал состояние «после вчерашнего». Заметно, но не столь катастрофически, как старшие коллеги. Молодой организм восстанавливал себя быстро.

– Алексей! Морда опухшая, перегар… Проветрить – быстро! У вас шмонит хуже, чем в обезьяннике дежурной части. Посмотри на образцового молодого следователя. Евстигнеев Егор Егорович. Чисто выбритый, в костюмчике, белой рубашке, при галстуке. Без перегара! Хоть на витрину.

Егор, стоявший спиной к Папанычу, готов был спорить на сто баксов, что тот при последних словах или подмигнул, или ухмыльнулся. Типа: покажите лощёной болонке правду из жизни овчарок.

Дождавшись его ухода, первым делом раскрыл портфель.

– Парни! Банкета не обещаю, у меня только студенческая стипендия. Просто поправьте здоровье.

Две стеклянные бутылки по 0.5, наполненные мутноватой жидкостью, наверняка – столь же неприятной, как и опробованная в плацкарте Москва – Минск, произвели должное впечатление.

– А пацан-то с понятием. Меня, кстати, Васей зовут. Погоняло – Трамвай.

Сидевший напротив Алексея опер тщедушного телосложения извлёк из сейфа «макаров» и вместо стрельбы ловко подцепил крышечку выступом магазина. Несложно было догадаться, что это применение пистолета было гораздо более частым, нежели задуманное его конструктором.

Алексей открыл бутылку о край стола и влил в себя залпом, откинув назад голову.

– Спасибо, студент. Вовремя. Прости, что тебе не оставил. Меня просто Лёхой зови.

Егор присел на стул спиной к окну, не повторяя ошибку.

– Меня, естественно, тоже без отчества. Я на пятом курсе юрфака, на практике в следствии, временно исполняющий обязанности. Поэтому перья не распускаю. Вильнёв сказал – у вас шухер по поводу взрыва на Калиновского, в группу надо кого-то включить от отделения. Он и отправил меня, как ни черта не умеющего, чтобы не отвлекать основной состав. Опыта набираться.

– Егорка, я тебе так скажу, – Лёха утёр рот от остатков пивной пены. – Ничему ты у нас не научишься. Сыщики должны идти впереди, как разведка, а следователь протоколировать найденное, чтоб доказательства принял суд. Мы так и называем вас – машинописьки с высшим образованием. Кстати, хорошо печатаешь?

– Не знаю. Не пробовал.

Опера заржали.

– Вот этому научим без проблем, – поправил соседа Вася-Трамвай. – Будешь печатать за нас несекретные бумаги, мигом наблатыкаешься. Но на девяносто процентов наша работа секретная, и к ней ты, конечно, не допущен, штатский.

– Ежу понятно. Но, парни, я же не первый год замужем. Если есть рабочие руки, работа для них найдётся всегда.

– Само собой. Портфельчик вместительный?

Лёха взял пустую пивную бутылку, вторую у Василия, а затем открыл платяной шкаф, в котором обнаружилась некоторая коллекция стеклотары – пивной, водочной и из-под дешёвого плодового вина.

– Нужно сдать в ближайшем пункте и на вырученный капитал купить бутылку водки, – догадался Егор. – Запросто, с меня корона не упадёт. Только время ещё – начало третьего. Поговорим сначала о деле, идёт?

– О, товарищ не понимает, – протянул Василий. – Думает, мы здесь только водку пьянствуем, и уже в начале третьего трубы горят, ждут продолжения банкета. Скажи, студент, ты на Новый год хорошо отдохнул?

– Грех жаловаться.

– Так и мы не жалуемся. Вот только отдохнуть нам дали всего ничего. Со второго января – на службу. Установили и опросили практически всех, кто тёрся рядом с грёбаным гастрономом. Больше двухсот человек! И вот только теперь начальство намекнуло: можно не напрягаться. Ни хрена полезного не нашли. Зато бумаги исписали – любому проверяющему есть что показать. Дальше выделяются двое молодых – Лёха, а теперь ещё и ты. Будете изображать, что розыск продолжается. Хоть все следы, если они и были, давно остыли или затоптаны. Так, Лёха?

– Добавь, Вась, что до сегодняшнего дня городское руководство и КГБ гадили нам на мозги: ищите и находите. После дня походов по квартирам, когда во рту сухо, руки болят от писанины, и вообще тошно, потому что из каждой второй квартиры нас посылают на, приходишь в РОВД, чтоб отчитаться Папанычу за весь день и вечер, а после должен выпить хотя бы сто грамм. Не примешь – сойдёшь с ума, застрелишься или пальнёшь в какую-то тупую заявительницу, потому что расследуешь убийство с четырьмя трупами, а она требует, чтоб уголовный розыск искал её мопса, типа похищенного, на самом деле сбежавшего.

– Картина ясна, – Егор почесал затылок в ёжике коротко стриженных волос. – Парни… я ничего нового не придумаю. И вы точно куда опытнее меня. Но есть предположение, что вы, задолбанные бессмысленной беготнёй, могли упустить что-то важное, если глянуть в целом. Предложение такое: Алексей… Прости, Лёха. Предлагаю так. Раз мне вместе с тобой изображать видимость движухи, расскажи спокойно и предметно, что там произошло и что реально известно. Потом лечу за водкой, как обещал.

– Две яблочного крепкого по 0,5 за 92 копейки и плавленый сырок. На водку там не наберётся, – прикинул Василий. – Лёха! Уважим просьбу новобранца? Потом, парень, прими с нами – и домой. Практику тебе отметят, не ссы.