Алма-Ата неформальная (за фасадом азиатского коммунизма)

И все же некая сила не давала нашей эстраде зайти в глухой «дэд энд». Назовем это новейшим временем в ее развитии. Из «А-Студио» ушел гитарист Булат Сыздыков, который создал свой проект под названием «Мюзикола». Их песня «Девочка в платьице белом» стала настоящим хитом конца девяностых на постсоветском пространтсве. Примерно в том же направлении начал движение и Батырхан Шукенов, бывший вокалист «А-Студио». «Ашники» же взяли новую вокалистку в лице русской американки Полины, их саунд от этого поменялся, но через некоторое время и она покинула группу. Молодые силы пришли в уйгурский «Яшлык», появилась новая уйгурская команда – «Дервиши». Фамильная музыкальная династия Ахмадиевых, несомненно, сегодня на подъеме. Но если мы заговорили об этно музыке, то самым блестящим проектом последних лет можно назвать проект Бахыта Изъящева, создавшего ансамбль шаманской музыки, сингл которого, по его же утверждениям, вышел в славном городе Лондоне. Тут, впрочем, ничего удивительного нет. На Западе давно стали интересоваться этно музыкой, да тем более такой необычной, как у шамана Бахыта. Если проследить тенденции последних лет, то можно отметить продолжение и даже некоторое развитие традиций, заложенные предыдущим поколением. Например, в стилевом русле «Досов» работает группа «Уркер». Распавшиеся «АБК» тоже пытались двигаться в этом направлении.

Алматинский джаз так вообще проник на мировые джазовые площадки. Уже никого особенно не удивляют выступления наших джазменов в США, этой цитадели джаза. Можно отметить таких исполнителей, как JСS, биг бэнд Якова Хана, квартет Жанны Саттаровой и т. д.

Трубач Валера Банов, лауреат всевозможных джазовых фестивалей, съездил на две джазовые конференции – в США в Нью-Йорк и в Новый Орлеан. У американцев наш коллектив вызвал живейший интерес. Все потому, что это был детский джазовый состав. В Нью-Йорке в 2000 году так вообще, сюжет о выступлении алмаатинцев несколько раз прокрутили по америкосовскому ТВ. Им даже и в самом страшном сне не могло присниться, что приедут дети из какой-то Центральной Азии и будут играть их музыку. «Потому что джаз – всегда разный, – говорит Валера. – Ты никогда не сыграешь его, как американцы, хотя будут звучать одни и те же ноты. Эта музыка отличается уже на уровне подсознания. У нас – другой менталитет, в отличие, например, от блэков из Бронкса или шведов из Стокгольма. В этом как раз и весь кайф». Валера играет сегодня свой любимый джаз в биг-бэнде, возрожденном недавно.

– Старые песни о джазе? – приколол я Яшу Хана – тромбониста и главного дирижера бэнда, собравшего через десять лет музыкантов. Он не обижается. У него великолепное чувство юмора.

– Некоторое время назад состоялся сольный концерт нашего биг-бэнда, – рассказывает он. – Был аншлаг, я, честно говоря, не ожидал, что люди проявят такой интерес. Ты сам помнишь, джаз был лет десять на задворках. Казалось, все безвозвратно потеряно. Некоторые уехали, некоторые ушли в мир иной. Но когда я стал собирать музыкантов, то выяснилось, что силы остались, и еще какие! Мало того, есть талантливая молодежь, которая идет за нами и которая хочет исполнять джаз, им нужно только подсказать, как и где. Поэтому, если мы не будем возрождать эту музыку, то это будет преступлением

– Официально как все это называется?

– Это называется Муниципальный эстрадно-симфонический оркестр акима города Алматы. Его дирижер – Кенес Дюсекеев. А той частью, которая как раз и является джазовым биг-бэндом и входит в эстрадно-симфонический, руковожу я.

– Биг-бэнд – это состав какой-то особый?