Альмарик

Ни один человек из Котха никогда не совершал кругосветных путешествий, но во время рейдов и охоты люди уходили на довольно далекие расстояния, и об этом из поколения в поколение передавались легенды; обычно они называли свою планету простым именем, соответствующим слову «Земля», хотя вскоре некоторые из них переняли привычку называть ее «Альмарик». Далеко на севере находилась необитаемая страна вечных льдов и снегов, впрочем, люди рассказывали о странных, приводящих в содрогание криках, доносящихся по ночам из-за ледяных скал. Южнее Котха, на более близком расстоянии, вздымался барьер, который никогда не пересекал ни один человек, — гигантская каменная стена; как говорилось в легендах, она опоясывала планету и называлась Пояс. Что лежало за этим Поясом, никто не знал. Некоторые утверждали, что это край света, а за ним — пустота. Другие уверяли, что там находится другое полушарие. Они полагали, и это казалось мне наиболее логичным, что Пояс разделял планету на две половины — северную и южную — и что в южном полушарии тоже обитали люди и животные, хотя представители этой теории едва ли могли найти тому хоть одно доказательство и обычно служили объектом насмешек и издевок как фантазеры и романтики.

Во всяком случае, города гуров усеивали огромное пространство, лежащее между Поясом и страной вечных льдов. Северное полушарие не изобиловало водными ресурсами. Здесь были реки, обширные равнины, несколько озер на большом расстоянии друг от друга, редкие участки темного густого леса, длинные гряды бесплодных песчаных холмов и гор. Более полноводные реки текли на юг, чтобы исчезнуть в глубоких расселинах Пояса.

Города гуров неизменно располагались на открытых равнинах и всегда далеко друг от друга. Как и Котх, они в основном представляли собой крепости из каменных глыб, нагроможденных для обороны, и отражали природу своих создателей — грубых, крепких, массивных, презирающих броские наряды и украшения, ничего не понимающих в искусстве.

Во многих отношениях гуры походили на землян, но были и загадочные отличия. Некоторые характерные черты их настолько чужды земным, что я затрудняюсь их объяснить.

Мужчины Котха — а что говорится о Котхе, можно отнести к любому другому городу гуров — знают толк в войне, охоте и изготовлении оружия, причем последнему искусству учат всех мальчиков, но практикуется оно сейчас лишь изредка. Из-за высокой долговечности используемых материалов необходимость в изготовлении нового оружия возникает нечасто. Вооружение переходит из рук в руки, от поколения к поколению или захватывается у врагов.

Металл применяется только для изготовления оружия, пряжек и застежек на одежде, а также в строительстве. Ни мужчины, ни женщины не носят украшений; отсутствует такая вещь, как монеты, поскольку нет среды для их обращения. Торговли между городами не существует, а тот «бизнес», которым занимаются внутри городов, по сути, сводится к обмену товарами. Все носят одежду из одинаковой ткани, напоминающей шелк, изготавливаемый из волокон незнакомого мне растения, растущего в черте городских стен. Другие растения позволяют делать запасы фруктов, вина и приправ. Свежее мясо — основная еда гуров — добывается на охоте, одновременно являющейся развлечением, спортом и профессиональным занятием.

Кроме того, народ Котха знает толк в земледелии, обработке металлов и шелкоткачестве. Письменность гуров — довольно простые иероглифы; бумага напоминает папирус, и знаки на ней пишутся малиновыми чернилами из сока неизвестных мне цветов с помощью кинжалообразного пера, впрочем, немногие, кроме вождей, могут читать и писать. У них нет литературы, они ничего не знают о живописи, ваянии и прочих «высших» искусствах. В своем культурном развитии они достигли определенного уровня и далее не прогрессировали. Являя собой очевидное противоречие законам, которые земляне привыкли считать непреложными, гуры остаются неизменными — они не развиваются, но и не регрессируют.

Как и у большинства варваров, у них существует разновидность грубоватой поэзии, посвященной исключительно битвам, зверским дракам и насилию. У них нет ни бардов, ни менестрелей, но каждый мужчина племени знает популярные баллады своего рода и после нескольких кружек пива не прочь поорать их во всю глотку таким громовым голосом, что у окружающих могут лопнуть барабанные перепонки.

Слова этих песен никогда не записывались, нет у гуров и рукописной истории. Как результат этого — события глубокой старины туманны, неясны и смешаны с неправдоподобными легендами.