Алмаз раджи

Два унылых господина играли на бильярде, им прислуживал тщедушный маркер. Сначала Сайласу показалось, что кроме них в этом помещении никого нет, но вскоре он разглядел еще одну фигуру: в углу покуривал, глядя себе под ноги, какой-то господин чрезвычайно почтенной наружности. И хотя костюм на нем был уже другой, он узнал в этом человеке одного из тех, что сидели на каменных тумбах у въезда в Бокс-Корт, а затем помогали ему тащить сундук от кареты к дверям дома номер три и обратно.

Американец тотчас повернулся и бросился вверх по лестнице. Остановился он только тогда, когда запер за собою дверь номера.

Эту ночь Сайлас провел в страшном волнении, постоянно прислушиваясь, не шевелится ли что-нибудь в сундуке с мертвым телом. Замечание носильщика, что сундук набит деньгами, породило в нем новые опасения, и он не решался сомкнуть глаз. К тому же, присутствие в курительной комнате переодетого сторожа из Бокс-Корта ясно показало ему, что он снова стал объектом каких-то темных махинаций.

Когда пробило полночь, Сайлас, терзаемый наихудшими подозрениями, отпер дверь номера и выглянул в коридор. Здесь горел единственный газовый рожок, а в дальнем конце коридора он увидал спящего на полу человека в одежде гостиничной прислуги. Сайлас на цыпочках подкрался к спящему. Тот лежал на боку, прикрыв рукой лицо. И вдруг, в ту самую минуту, когда американец наклонился над ним, спящий убрал руку и открыл глаза. Молодой человек снова очутился лицом к лицу со сторожем из Бокс-Корта.

– Спокойной ночи, – бодро проговорил сторож.

Но Сайлас был так всем этим взволнован, что не мог произнести в ответ ни слова и молча вернулся в номер.

На рассвете, утомленный до крайности всеми этими тревогами, он уснул, сидя на стуле и положив голову на сундук. Несмотря на неудобное положение и страшное изголовье, он спал крепко и долго. Разбудил его довольно энергичный стук в дверь.

Он поспешно открыл – за дверью стоял коридорный, но не тот, которого он видел ночью.

– Вы были вчера в Бокс-Корте, сэр? – спросил он.

Сайлас подтвердил.

– В таком случае, для вас записка, – с этими словами слуга подал письмо.

Сайлас распечатал и прочитал: «В полдень».

Ровно в двенадцать он был на месте; сундук несли за ним несколько дюжих носильщиков. Молодого человека проводили в комнату, где перед камином, спиной к двери, сидел рослый мужчина. Топот носильщиков и звук опущенного на пол тяжелого сундука, казалось, не в состоянии были вывести его из глубокой задумчивости.

Сайлас молча ждал, когда хозяин дома обратит на него внимание.

Прошло минут пять, и этот человек медленно обернулся, и Сайлас увидел перед собою принца Флоризеля.

– Итак, сэр, – сурово проговорил он, – вы злоупотребили моей любезностью. Вы втерлись в доверие к людям, занимающим высокое положение в обществе, чтобы избежать последствий собственных преступлений. Теперь мне ясно, почему вчера вы так смутились, когда я с вами заговорил.

– Уверяю вас, ваше высочество, – вскричал Сайлас, – что я ни в чем не виноват, а просто родился под несчастливой звездой!

Торопливо, поминутно сбиваясь, прерывающимся от волнения голосом он поведал принцу всю историю своих злоключений.

– Я вижу, что ошибся, – выслушав все, проговорил принц. – Вы всего лишь жертва, и раз уж мне не придется наказывать вас, то, будьте уверены, я сделаю все возможное, чтобы помочь вам. А теперь, – продолжал он, – к делу. Откройте сундук и покажите мне то, что находится в нем.

Сайлас изменился в лице.

– Я боюсь, ваше высочество! – пролепетал он.

– Что за глупости! – возмутился принц. – Ведь вы же и прежде видели его. К чему эта излишняя чувствительность? Больной, которому еще можно помочь, заслуживает большего сочувствия, чем мертвец, уже не нуждающийся ни в помощи, ни в любви, ни в ненависти. Возьмите себя в руки, мистер Скэддмор! – Однако, заметив, что Сайлас все еще колеблется, он прибавил: – Я не хотел бы вам приказывать…

Молодой американец, словно очнувшись, принялся развязывать веревку, а затем отпер замок сундука. Принц невозмутимо стоял рядом, заложив руки за спину. Тело покойного уже совершенно окоченело, и Сайласу стоило немалого труда вытащить его наружу.

Взглянув в лицо невысокого блондина, принц Флоризель отшатнулся с болезненным возгласом.